Анна Гринь - Олимпиада. Бубновая дама

Это людям с их особой чувствительностью проклятие юной ведьмы может навредить. Поэтому несколько веков назад ведьмам и колдунам запретили зарабатывать деньги на жизнь наведением порчи. Хотя закон касался только людей, и многие мои товарки и сейчас промышляют вытягиванием денежек за лечение собственноручно отравленной земли и скотины. Что ж… Кушать всем хочется, но при этом не всем хватает дара на полноценные заклинания. Проклятия же… Это что-то вроде еще одного отличия между магами и колдунами, маленькая природная особенность.

— Да остановись ты! — после очередной пробежки по лестнице, когда даже занятые делом домовики оборачивались нам вслед, крикнул Шишень.

— Нет! — задыхаясь, рявкнула я, настигая мага в темном коридоре и едва ли не падая ему на спину.

Почувствовав мой рывок, Шиш обернулся, так что застать его врасплох не удалось, и на пол мы свалились в обнимку. Вот только не успела я охнуть, плюхнувшись Шишу на грудь, как он ловко перевернулся, подминая меня под себя. Попытку вырваться он тут же пресек, прижав мои ноги и зафиксировав руки над головой болезненным захватом.

— Ну? Избавилась от напряжения, страха и обид? — довольно спокойно уточнил маг, как-то уж слишком пристально глядя мне в глаза.

— Студенты, — раздался над нами голос Ардуса, — вы сегодня подготовкой заниматься собираетесь или решили разобрать академию по камешку, чтобы в среду ничего не сдавать?

Мы прекратили изображать клубок и откатились в разные стороны. Я вскочила, принявшись отряхивать штаны, будто это могло спасти меня от собранной по всему зданию пыли. Но лучше делать вид, что я очень увлечена этим занятием, чем светить перед преподавателем пунцовыми щеками.

— Вы хотели сказать: завтра? — даже не подумав подняться, спросил Шишень, скрестив ноги.

— Дорус утречком… еще перед завтраком сообщил, что лаба ваша перенесена, — хмыкнул бородач, посматривая то на меня, то на мага. — Вы где были, раз прослушали?

Мы с Шишем переглянулись, не зная, что сказать в ответ. Странно, я ведь была в столовой… И девочки мне не сказали?

— Делом займитесь, — подытожил препод. — А для личной жизни и выяснения отношений есть свободное время.

Больше ничего не сказав, Ардус направился к лестнице, что-то едва слышно напевая себе под нос.

«Боги всех миров, что же он подумал?» — с тревогой глянула я в спину преподавателю.

Молодец, Липа! А то, что про тебя подумали уже все в академии, не волнует? Подняла на уши весь корпус, всех и каждого в маленькую разборку посвятила, а теперь наконец ты подумать решила?

— Живо! — прервал мои размышления окрик Леосия Ардуса от лестницы. — А то вылетите из академии раньше, чем узнаете точную тему лабораторной.

— Преподаватель? — позвал Шиш, уловив в словах здоровяка подсказку. — А… что вы имели в виду?

Маг вскочил и поспешил за преподом. Пришлось заканчивать страдать и злиться и последовать за ними, чтобы не прослушать ничего важного.

Выслушав преподавателя и осознав, какие неприятности нас ждут, мы с Шишем без дальнейших споров ломанулись в отведенный нам зал. Там нашли свечку и попытались повторить все то, что уже проделывали раньше, но то ли стресс, то ли злость друг на друга не давали нам сосредоточиться. В итоге за оставшийся до обеда час мы так ничего и не сделали, лишь вымотались и опять поругались.

За обедом, как и всегда, я подсела к девочкам, расположившись так, чтобы даже ненароком не видеть мага.

— Бесит! — зло прошипела я, не глядя на подруг.

Дина оторвалась от объяснения Мелиссе какого-то сложного магического пасса, которым щеголяла все утро Зара и из-за которого у напарниц ничего не получалось, и воззрилась на меня.

— А мы уж думали, что вы наконец… подружились, — хмыкнула Лисса, ковыряя свой салат.

— Что? — опешила я.

— Ну как же? — подхватила Дина. — Вся академия обсуждает, что вы едва ли не подрались, а потом валялись на полу в обнимку.

Я зарычала и хмуро глянула сначала на одну, а потом на другую подругу:

— А академия не обсуждает, кто разнес мне с утра комнату? Кто рылся в моих вещах? И как я об этом Дорусу рассказывала?

Подруги переглянулись, перестали лыбиться и подсели поближе.

— Только… Я ничего не рассказывала, если что, — взмолилась я и принялась делиться подробностями.

— Ого! — охнула Мелисса, дослушав.

— Если бы я не вернулась в общагу за Шишем, потому что тот нагло дрых, пропуская тренировки, то, может быть, до сих пор бы и не знала ничего. — Я со вздохом наколола на вилку кусочек колбаски и продолжила: — Бок меня после этого отпаивал… успокоительным.