Алан Фостер - Сын чародея с гитарой

– Правильно рассуждаешь, начальник! – Сквилл расправил плечи. – Хвост трубой, усы торчком – и за дело. Ежели повезет, наймем несколько выдр.

– Да сохранит меня от этого бог всех честных торговцев, – пробормотал Граджелут, благоразумно понизив голос, чтобы не услышал Сквилл.

В конце концов она начала медленно всплывать со дна озера. Со дна самого лучшего, самого прекрасного озера в ее жизни – глубокого, холодного, идеально круглого. Единственный недостаток – там не водилась рыба. Лишь оливково-зеленые водоросли с зубчатыми листьями колыхались под напором течения. Сверху манили солнечный свет и воздух.

Она лениво поднималась по спирали, даже не плыла, а просто позволяла водовороту нести себя. Наконец вырвалась на поверхность, заморгала и легонько вздохнула.

Но очутилась она не под солнцем, а под люстрой, подвешенной к сводчатому, облицованному резным деревом потолку. Она повернулась налево и увидела высокое и узкое витражное окно. Неизвестный художник изобразил постельную сцену – сцену, в которой…

Сонливости как не бывало. Ниина перекатилась по широкой кровати. Не было никакого освежающего озера – только груда тонкого полотна, причем совершенно сухая. И сама Ниина была сухой. Каждая ворсинка ее меха была причесана, дорогие ткани ласкали тело. Да, вместо привычных шорт и жилета она обнаружила на себе длинное платье из розового атласа, расшитое жемчугом и каменьями, с турнюром, глубоким декольте и пуфами на плечах.

На задних лапах болтались удобные шлепанцы, хвост позвякивал крошечными серебряными колокольчиками. И даже усы были обрызганы розовым лаком, отчего зудела кожа.

Первым побуждением было сорвать самоцветы и жемчуга и ссыпать в любую емкость, какую удастся найти. Не обнаружив ничего подходящего, она стряхнула шлепанцы и хорошенько осмотрелась. Такой огромной кровати Ниина отродясь не видала – лежбище с шитым шерстью балдахином устроило бы самую энергичную парочку молодоженов вместе со всей их близкой и дальней родней. Без сомнения, она служила неиссякаемым источником удовольствия для своего владельца.

Внезапно Ниине пришло в голову, что сюда ее доставили как раз для подобных развлечений. Но, судя по низким ножкам кровати, ее хозяин не был великаном. Пленница легко встала и направилась к витражному окну.

До узкого подоконника не дотянуться. Однако, если что-нибудь подставить, она наверняка справится с этой задачей.

Она огляделась в поисках чего-нибудь подходящего и мельком увидела себя в высоком овальном зеркале. И с изумлением обнаружила новый макияж – преобладали роскошные розовые тона. От уголков глаз к затылку волнами уходили стильные полоски. Самый потрясающий эффект создавала пудра – толченые пироп и альмандин поверх черных гематитовых блесток.

Описывая пируэт, Ниина глянула через плечо и обнаружила на спине вырез – глубокий, до самого хвоста.

«Е-мое, – подумала она, любуясь своим отражением. – А ведь я шикарная!»

Кто-то на совесть поработал над ее внешностью. Что ж, тем хуже для него – ведь Ниина не давала согласия.

Неяркой люстре помогали два высоких масляных светильника около кровати. Пленница заподозрила, что умеренный свет – вовсе не случайность. Кто-то лез вон из кожи, чтобы создать исключительно интимную атмосферу.

Ниина обнаружила стул и подтащила его к окну. В дальнейших поисках еще раз оказалась перед зеркалом и, сама того не желая, задержалась, выставила короткую ногу. Портной явно превзошел самого себя. Нелегко шить одежду для выдр: у них широкие талии, короткие конечности и длинные гибкие тела. Особенно удались складки из тонкого атласа.

– Настоящее произведение искусства, не правда ли?! Из тех, которыми лучше восхищаться не в одиночестве.

Она резко повернулась. Говоривший затворил за собой дверь.

Норк был не выше ее, более стройный, с мехом понежнее и потемней.

Он носил сандалии с драгоценными камнями, панталоны и красный жилет, отделанный черной кожей. Высокий жесткий воротник подчеркивал красивые контуры головы. На поясе блистал каменьями кинжал – скорее декоративный, чем агрессивный. С левого уха свисала серьга. Выражение морды не соответствовало елейному тону, оно было определенно хищным.

Да и ситуация не нуждалась в толковании. Ниина была молода, но не наивна.

Элегантное платье и дорогая косметика предназначались не для ее удовольствия. Она раздула ноздри.

– Я тебя знаю. Наглый ублюдок с рынка. Ты меня похитил!