Алан Фостер - Время перехода

Наконец Перестраховщик осторожно коснулся руки Джон-Тома.

– Побереги силы. Этим их не пронять. Может статься, их ничем не пронять.

Джон-Том попросил стакан воды, и Амальма поспешила исполнить просьбу. Горло его горело: он пел без перерыва никак не менее получаса, ничем не повредив врагу. Ни один демон не исчез, продолжая неотступные разглагольствования перед Кувиром Кулбом.

– Но должен же быть способ! Должен быть.

– Может, чаропение и не годится, – задумчиво протянул Перестраховщик. – Когда я был еще щенком, бабушка рассказывала мне о магии, уж будьте покойны. Она завсегда сказывала, что волшебство должно быть под стать задаче. Не похоже, чтоб у тебя это выходило, Джон-Том.

Может, он подошел к делу не с той стороны? Но он умел творить только песни, не зная ни зелий, ни порошков, как Клотагорб. Что там твердил чародей? «Никогда не забывай, что волшебство – вопрос специфики».

Вот оно – специфика. Вместо того чтобы подгонять старые песни под обстоятельства, надо экспромтом сочинить новые; Джон-Тому уже приходилось поступать так прежде. Но какая же лирика заставит демонов остановиться?

Подобное лечи подобным. Клотагорб такого не говорил, но кто-то все-таки сказал.

Джон-Том тщательно прикинул, и лицо его озарилось. Возьмите поровну «Дайр стрейтс», «Ретт», «Экс» и «Юритмикс». Смешайте Адама Смита с Адамом Антом. Добавьте выдержки из «Экономиста» и Мартина Гринспэна.

Хорошенько перемешайте – и получите одну по-изуверски конспективную песню.

Тяжелый металл экономики.

Вместо песен о любви и смерти, о мире, познании и сострадании Джон-Том начал стрелять рваными куплетами, переполненными свободой торговли, пониженными тарифами и международным стандартом налогообложения, основанным на гипотезе, а не на долларе.

Демоны опешили, потом попытались отбиться речами о протекционизме и дефиците платежного баланса, но в музыке им было далеко до Джона-Тома.

Он изо всех сил врезал ритмичной частушкой, предлагавшей упрощенный подоходный налог – и никаких вычетов, – и половина бюрократиков рассыпалась в поисках убежища, со стонами зажимая уши.

Оставшиеся контратаковали обвинением в несанкционированном изъятии, предшествующем дате первоначальной регистрации. Этот свирепый удар ниже пояса расколол у суара деку и едва не сшиб Джон-Тома с ног, но он тут же отвоевал утраченные позиции и перешел в наступление с балладой о неограниченном импорте текстиля и свободном рынке автомобилей. А когда он прихлопнул их композицией, посвященной налогу на жилплощадь, этого не могли снести даже самые крепкие. Демоны начали исчезать, загораживаясь портфелями, расплываясь сияющей серой тучей букв и неопределенных силуэтов.

А он все пел о банковских операциях и бартерных сделках, об одностраничных отчетах и прочих чудесах, пока туча не развеялась окончательно. Когда Джон-Том наконец умолк, воздух в комнате был избавлен от инфекции, и каждая его молекула была вымыта до блеска и вывешена для просушки. В горле у певца саднило, колени дрожали.

Зато Кувир Кулб, развернув плечи, стоял у кровати, уверяя всхлипывающую экономку, что если и не совсем здоров, то наверняка пребывает на пороге окончательного исцеления.

В этот торжественный момент из люка высунулась лохматая всклокоченная голова, и Мадж провозгласил:

– Проклятье, я думал, буду отливать целую неделю!

– Твое умение подгадать момент, как всегда, поразительно, – через силу едва слышно просипел Джон-Том.

Мадж молниеносно оглядел спальню.

– Момент? Какой момент? Ну, а где эти демоны, что так всех тревожат? Я готов встретиться с ними, вот так! Подать сюда демонов, больших и маленьких!

Он пулей влетел в комнату. И тут, к собственному огромному удовольствию и вечной благодарности Джон-Тома, Виджи изо всех сил дала ему коленом под зад. Пока выдры переругивались, Кувир Кулб увел остальных вниз.

– Пойдемте, друзья мои! Амальма, наши гости, несомненно, проголодались. – Он нежно обнял Джон-Тома рукой и цепким хвостом за талию, потому что выше не доставал. – А этот молодой человек наверняка испытывает жажду. Джон-Том, я починю вашу дуару. На этот счет не беспокойтесь: сделаю все, что возможно. – Он подмигнул. – И даже то, что невозможно. Но прежде следует отдохнуть. Вас утомила битва с демонами, меня – долгая хвороба. Непременно расскажите мне о своих странствиях в дальних краях и о мире, из которого прибыли, а еще мне хочется побольше узнать об этом Клотагорбе, дальновидно пославшем вас сюда.