Дарья Кузнецова - Слово Императора (СИ)

— Честно говоря, да, — хмыкнула Зара. — Но вопрос был задан всерьёз. Как ты?

— Я? Я вот думаю, сразу и безоговорочно овдоветь, или всё-таки дать ему шанс оправдаться, — с нервным смешком отозвалась я. — «Возьмём на горячем!», — передразнила я. — Можно было предупредить, что никто его брать не собирался?

— Саша, ну ты же сама всё понимаешь, — мягко проговорила Инварр-ар.

Я только поморщилась в ответ.

Нет, всё действительно было понятно. И почему меня не предупредили, тоже: чтобы выглядело естественней. Да и почему решили именно так, а не иначе, было вполне объяснимо. Если бы у Наварр-ана была возможность собраться с мыслями и обдумать свою защиту, он вполне мог выкрутиться. Пост бы потерял как неблагонадёжный, но смертной казни вполне мог избежать; он действительно умный и хитрый субъект с безукоризненной репутацией. А так — полный зал свидетелей, что он лично бросился на меня и пытался убить, а Его Величество просто защищал мою жизнь. И плевать, что никто из этих свидетелей толком ничего не видел; большинство уже себя убедили, что всё произошло на их глазах. Простая психология.

Но… как-то всё уж очень быстро случилось. А ещё я никак не могла отделаться от стоящего перед глазами образа олуна с окровавленной мордой и венцом на голове. И не могла понять, смешно мне, страшно или просто любопытно, как он умудрился не потерять в процессе потасовки корону.

После окончания драки прошло не больше минуты, когда ко мне широким шагом, не сводя тревожного взгляда, приблизился отец. Женщины переглянулись и тактично удалились, а Император Орсы присел на освободившееся место. Кажется, внимательный взгляд мужчины отметил отсутствие у меня каких либо повреждений, и отец несколько расслабился.

— И часто у вас такое? — поинтересовался он.

— Случается, — уклончиво отозвалась я. Не посвящать же его в подробности местной внутренней политики! Во-первых, зачем ему это, а, во-вторых, надо надеяться, убит сейчас был именно организатор всего безобразия, и можно немного расслабиться. — Интересно, что такое эта зараза мне всё-таки подмешала? — ворчливо поинтересовалась я, потому что тошнота отпустила, но вместо этого начались подозрительные неприятные процессы в животе.

Будто в ответ на этот вопрос рядом возник весьма довольный Мунар с бокалом в руке.

— Ваши Величества, — почтительно склонился он и вручил свою ношу мне. — Вот, выпейте, станет легче.

— Что это, и что это было? — с некоторой ворчливостью уточнила я и пригубила вино. У напитка был странный сладковатый привкус, но, странно, он его не портил.

— Это поможет нейтрализовать зелье, — мягко улыбнулся оборотень. — А само зелье… надо было подобрать нечто, близкое по внешнему виду и запаху к тому, которое планировал применить Наварр-ан. Ближе всего было одно желудочное лекарство, — улыбка стала ироничной.

— Слабительное что ли? — мрачно уточнила я и залпом осушила бокал до дна. Инварр-ар тактично опустил взгляд, спрятав улыбку. — Отлично. Только что казнили министра за то, что он подлил Императрице слабительного. Прекрасный жизненный анекдот. А что там должно было быть по его плану?

— Разумеется, яд, — пожал плечами министр безопасности. — Очень необычный, отсроченного действия, да ещё совершенно неопределимый. Сложная, уникальная, дорогая вещь. Штучная. Стоит целого состояния.

— Я польщена, — вздохнула я. — Такие траты, и всё ради меня! Мунар, не сочтите за труд… — я протянула ему бокал, мужчина опять мягко улыбнулся и, кивнув, направился к ближайшему не пострадавшему столику, чтобы налить мне вина.

— То есть, слухи — это просто слухи? — с лёгкой грустью в голосе уточнил отец, а в ответ на мой вопросительный взгляд пояснил: — Имею в виду, про ожидание пополнения в императорском семействе.

— Пока — да, — насмешливо хмыкнула я.

Толком поговорить у нас так и не получилось. Сначала вернулся Мун с вином, потом — отмывшийся от крови и переодевшийся Император. После его короткого официального обращения к собравшимся с извинениями за досадный инцидент (это, кстати, дословная цитата), праздник потянулся своим чередом, как будто ничего не произошло. Покушение, конечно, активно обсуждали, но вскоре большинство отвлекли от него насущные дела и вопросы.

Следующим знаменательным событием стала тихая истерика Танагры. К моему искреннему удивлению, она ругала не меня и Императора, на что вроде бы имела право, а собственного отца. Насколько я успела понять, мотивы поступка того не были для неё открытием, и Тая плакала, что «ну почему он никогда не интересовался моим мнением?!» Её, впрочем, очень быстро увёл мрачный и тоже расстроенный муж.