Сергей Лукьяненко - Печать Сумрака

«Что же ты, мерзавец, творишь? — Хриплый голос звучал ниоткуда. — Переметнуться решил? Продаться в Ночной Дозор? Вызвал их, а не нас? С ними теперь работаешь? По ту сторону баррикад?»

Воцарилась тишина. Лиц светящихся человечков не было видно, но почему-то Алексею показалось, что вторая фигурка улыбается.

«Вы видели Инферно. — Юрий говорил с заметным усилием. — Мы все видели. Предсказать последствия прямого прорыва нетрудно. Университет стерло бы с лица Земли, ближайшие кварталы тоже. Не сомневаюсь, вы бы пережили такой удар, а они? — Юрий повернулся в сторону стоящих кучкой Темных. — Как насчет них? Маги, оборотни, ведьмы? Расходный материал, как вы любите говорить. Они бы выжили? Сомневаюсь. Прорыв Инферно убил бы их всех».

Юрий коснулся парализованной руки.

«Я не был уверен, что мне удастся остановить прорыв. И решил: пусть лучше в оцеплении окажутся Светлые. Вы поступили бы иначе. Что ж, вы глава — ваше право. Можете бросать подчиненных на смерть, но не требуйте того же от меня».

Юрий прошел мимо превратившегося в статую начальника. Шеренга Темных разошлась, освобождая проход. А затем потянулась следом, оставив одинокую фигуру главы Дневного Дозора на середине стола.

Светящаяся пыльца вспорхнула и снова сложилась в прозрачный кристалл.

— Так что если не произойдет чуда, у нас вскоре будет новый старый глава Дневного Дозора, — резюмировал шеф. — Глас народа — глас божий. И никакая Москва ничего не сделает. По крайней мере в ближайшие годы. Только бунта регионов ей не хватало. А Юрий… вот он, твой Юрий.

— Вы вините в этом меня? — Алексей заставил себя не отводить взгляд.

Шеф покачал головой.

— Нет, что ты. Я лишь показываю тебе обратную сторону произошедшего. Юрий ведь правду сказал. Если бы произошел прорыв, мы бы постарались свести ущерб к минимуму. Сократить тысячи жертв до сотен. Я и Инга выжили бы. Максим Максимович, возможно, тоже. Остальные…

Шеф снова покачал головой.

— Но ведь это был наш выбор, — тихо сказал Алексей. — Мы знали, на что шли. Я знал, что могу умереть, помогая Юрию. Вы — что дозорные погибнут, пытаясь остановить Сумрак. Остальные, может, и не знали, но расскажи им, они бы не отступили. Поэтому вы и приняли ответственность за их жизни! Потому что знали — их сознательное решение будет точно таким же! А Юрий Юрьевич… Он же сражался и за себя, и за всех нас. Вы же видели, в каком он был состоянии. Он едва на ногах стоял. Если бы он проиграл, то погиб бы первым! Неужели вы считаете, что он рисковал жизнью лишь для того, чтобы вернуть себе пост главы Дозора?

— Да пойми ты, они все были бы мертвы! — с неожиданной яростью сказал шеф. — Костя, Денис, Эдик, Наташка! Все, с кем ты ходишь в патруль. Все, кому рассказываешь анекдоты за обедом. И все лишь потому, что один Темный маг решил повысить ставки! Я понимаю твое восхищением генералом, лично ведущим свое войско в атаку, но и ты пойми главное — он ведет его в атаку на нас! Ты думаешь, среди немцев, выморивших голодом Ленинград, не было бесстрашных воинов, готовых ради победы поставить на кон свою жизнь? Ты думаешь, их не было среди французов, вступивших в сожженную Москву?

Алексей вздохнул.

— Наверное, были. Только я не думаю, что три дня назад мы находились по разные стороны фронта. И я знаю, что, если бы я не вмешался, Юрий Юрьевич бы погиб. А следом погибли бы мои друзья в оцеплении. Просто потому, что я продуманно и оправданно сбежал с поля боя, лишь бы не помогать спасающему город Темному. Какие бы мотивы у него ни были.

Шеф хотел что-то добавить, но вместо этого резким движением смахнул кристалл с записью со стола.

— Свободен.

Алексей поднялся и, не глядя на главу Ночного Дозора, вышел из кабинета. Он не лгал и не оправдывался. Он и в самом деле поступил так, как считал правильным. Хотя даже сейчас у него не было уверенности в своей правоте.

— Ты чего такой прогруженный? — Суровый хлопок по спине, заставил закашляться. Несмотря на скрипучий паркет коридора, Костя подкрался совершенно бесшумно.

Алексей кисло улыбнулся.

— Общался с шефом.

— И как, орден дадут?

— Ага, догонят и еще раз дадут.

Костя фыркнул.

— Жрать пошли, шутник. Уже полпервого. Нет, серьезно, че рожа такая мрачная?

— Знаешь, я все думаю о словах Анны. — Алексей счел за благо сменить тему.

— Она больше не появлялась?

— Нет.

Костя неопределенно хмыкнул.

— И что за слова?

— Про меня, про Сумеречных Иных. О том, что однажды я не смогу выйти Сумрака.