Кэролайн Черри - Гвидион и Дракон

Мадог пригласил Гвидиона подняться по лестнице в супружеские покои. Гости провожали принца, поднимая кубки в его честь, Мадог обнимал его и называл своим сыном, о котором всегда мечтал. Колдун говорил, что отныне и навек в Диведе воцарится мир, обещал жить в согласии с отцом Гвидиона и всем его родом, пророчил принцу безоблачное будущее…

У Гвидиона голова шла кругом. От шума голосов звенело в ушах. Мадог повел его наверх, Овэйн и Мили попытались было следовать за ними, но их остановили. Лай Мили еще долго раздавался в пиршественном зале. Между тем Гвидиона привели в супружеские покои. Перед ним распахнулась дверь опочивальни…

Внутри было совсем темно.

Гвидион замешкался, чувствуя себя последним трусом. Провожавшие его рыцари засмеялись, кто-то из них даже слегка подтолкнул его сзади. Звать на помощь Овэйна в такой момент принц посчитал постыдным. Он переступил порог, и дверь за ним захлопнулась.

В темноте он услышал неясный шорох: на миг ему показалось, что это шуршит драконья чешуя. Но тут в тишине раздался нежный голос Эри:

— Мой супруг, это вы?

Свет звезд проникал сквозь закрытые ставни. Постепенно глаза Гвидиона привыкли к темноте, и он начал различать очертания мебели. В комнате стояла кровать — это шорох крахмальных простынь он принял за шелест чешуи дракона. На кровати принц разглядел женский силуэт — звездный свет падал на обнаженное плечо.

Гвидион в нерешительности замер у двери. Потом он чуть приоткрыл ее и выглянул в коридор: там, опершись на меч, стоял Овэйн. Они оба смутились и отвели глаза.

— Я здесь, мой господин, — сказал Овэйн, дыша парами эля.

Прежде он никогда не называл Гвидиона «господином», но сегодня он чувствовал себя совсем растерянным.

— Остальные ушли пировать, а я буду сторожить. Клянусь, я всю ночь глаз не сомкну.

Гвидион, однако, по-прежнему тревожился. Чего бы он только не отдал за возможность выбраться из этого замка и, отвергнув сладкие обещания Мадога, мчаться сломя голову домой за родительским советом, за помощью и защитой, как в детстве!

Но принц поборол себя.

— Хорошо, — сказал он Овэйну и, закрыв дверь на щеколду, снова оказался в темноте.

— Мой господин, — ласково позвала Эри.

Гвидион почувствовал себя глупо: пока они с Овэйном скрытничали, как мальчишки, собравшиеся воровать яблоки в саду, молодая жена ждала его, томясь страхом и смущением. Принц тоже изрядно волновался.

Он распахнул ставни: звездный свет немного рассеял темноту в комнате. В окно повеяло ночной прохладой. Принц задумался: правильно ли он поступил, открыв окно? Не сможет ли дракон напасть на него здесь? И что это за шорох? Его жена подошла к нему, взяла за руку, прильнула к нему и сказала, что звезды прекрасны.

По-видимому, в ответ на это должен был последовать комплимент со стороны Гвидиона, и он попытался выдавить из себя нечто соответствующее случаю. Потом он набрался смелости и обнял дочь Мадога, поцеловал ее, а потом…

Принц очнулся, лежа на кровати. В окнах розовел рассвет. В ногах лежал меч. Руки запутались в длинных волосах женщины, спавшей рядом…

О небо! Ее волосы были черны, как вороново крыло.

Гвидион вскочил. Незнакомка села на кровати: она куталась в покрывало, темные волосы струились по плечам, карие глаза глядели холодно и спокойно.

— Где моя жена? — крикнул принц.

Девушка надменно улыбнулась, встала с кровати и гордо прошлась перед ним в покрывале, словно в королевской мантии:

— Она перед тобой, о мой супруг.

Гвидион бросился к двери и поднял щеколду. Дверь не открывалась. Тогда он принялся колотить в нее изо всех сил, крича: «Овэйн! Овэйн!»

Ответа не было. Принц медленно обернулся к той, с кем, по-видимому, провел ночь, боясь, что она снова изменит облик, превратившись во что-нибудь ужасное. Колдунья сидела на кровати среди смятых простынь. В лучах рассвета ее волосы блестели, как нити черной паутины. Что общего у этой злодейки с невинной красавицей Эри? Зачем ей понадобился Гвидион?

Принц спросил:

— Где Овэйн? Что с ним?

— Наверное, где-нибудь отдыхает.

— Кто ты?

— Гласог, — ответила она, пожимая плечами, длинные пряди рассыпались и затрепетали от утреннего ветра, залетевшего в открытое окно. — Или Эри, если тебе так больше нравится. Я старшая дочь Мадога и младшая тоже, потому что на самом деле я его единственная дочь.

— Зачем этот обман? Почему твой отец предлагал всем в невесты Эри, а не тебя?

— Все верят Эри. Она ведь такая красивая, такая добрая!