Владимир Сазанов - Двуединый.Враг империи

— Угу, — привычно отозвался я. Доступные понимания любого логично мыслящего человека аргументы у меня закончились, и дальнейшее участие в диалоге с желающей продолжения разговора женщиной, как обычно, свелось к своевременному произнесению различных междометий.

— Абель, я просто хочу, чтобы ты понял, как твоя жизнь важна для всех нас. Даже если не принимать в учет мои чувства или чувства Лидии.

— Ага.

— Ты можешь пообещать, что больше не станешь совершать необдуманных поступков?

— Могу. — О том, что мой последний поступок, по поводу которого она так сокрушалась, был вполне обдуманным, пусть и не совсем верным, я решил не упоминать.

— Ну, хоть что‑то. — Сильвия тяжело вздохнула. Ее боевой пыл за прошедшее время изрядно поиссяк, но какая‑то неведомая сила мешала ей наблюдать за работой колдующего над моей рукой целителя молча.

Лидия вела себя гораздо спокойнее, лениво обмахиваясь веером и почти равнодушно разглядывая мои исчезающие на глазах синяки и ссадины. Единственное серьезное ранение от нее надежно скрывала спина целителя. И если первое время после моего отнюдь не триумфального появления на нижней палубе в ее поведении можно было заметить следы тихой паники, то сейчас она уже полностью взяла себя в руки. Не произнеся за все время ни одного упрека в мой адрес. Идеальная супруга. И почему я так не хотел на ней жениться?

Макмайер заключил меня в почти непроницаемый кокон, составленный из отдельных целительных заклятий, стремясь не упустить ни малейшей царапины. Светящиеся линии повисли прямо напротив глаз, заставив зажмуриться.

— Постарайтесь не шевелить бровями, — попросил Альдо. — И губами тоже.

Я не припоминал ни одного попадания по губам, однако с удовольствием подчинился, радуясь возможности прервать тяготивший меня разговор. Сильвия, лишенная возможности слушать мое угукание, некоторое время крайне выразительно вздыхала, но за полчаса работы Макмайера ее запал иссяк окончательно, и когда тот разрешил мне открыть глаза, попыток начать все заново не последовало.

— Ла Абель, — отстранившийся целитель критически осмотрел результаты своих трудов, — как вы относитесь к следам от боевых ран?

— Что‑то не так? — осведомился я. — Шрамы останутся?

— Нет, что вы! — лекарь, кажется, даже обиделся. — Никаких шрамов или иных ощутимых дефектов! Только временные проблемы с пигментацией кожи. Солнечные ванны избавят от них за несколько дней. Впрочем, если вы желаете устранить следы именно сейчас…

Я вывернул предплечье, стараясь разглядеть след от ранения полностью.

— В моей каюте есть зеркало. Если хочешь, можешь им воспользоваться, — предложила Лидия.

— Нет, спасибо. — Я уже увидел все, что хотел. Макмайер аккуратно соединил мышечные ткани, но разрез от косы был отнюдь не бритвенный, и потому кое‑что пришлось восстанавливать, фактически выращивая заново — место недавнего ранения оказалось отмечено тонкой полоской розовой кожи.

— Как часто требуется принимать солнечные ванны? — поинтересовалась Лидия.

— Часа два — три в день, — пожал плечами целитель. — Четыре — максимум.

— Боюсь, у меня не будет столько свободного времени, — вздохнул я.

— Можно воспользоваться специальным кремом для загара, — внес очередное предложение Макмайер. — Если вы будете находиться на улице в одной рубашке, то это сработает почти так же эффективно.

— Кажется, вы упомянули, что все‑таки можете устранить следы прямо сейчас, — заметила Лидия. — Или я неправильно поняла?

— Могу. — Макмайер вздохнул. — Но работа косметолога — не мой профиль. Потребуется время на подбор подходящего оттенка. Вдобавок, целительная магия напрягает организм, сокращая срок жизни пациента, и столь мелкие манипуляции — не исключение. Я не считаю разумным платить за подобную мелочь несколькими часами или даже днями, вычеркнутыми из будущего. Но решать вам.

— Пожалуй, остановимся на креме. И спасибо за хорошую работу, Альдо. — Я снял со спинки кресла любезно приготовленную Риккой рубашку и принялся одеваться.

— Всегда пожалуйста, Ла Абель, — поклонился целитель.

Задерживаться он не стал, поспешив исчезнуть, подгоняемый выразительным взглядом Сильвии.

— Прежде чем вы вернетесь к прерванному разговору, — иронично заметила Лидия, заставив открывшую было рот Сильвию осечься, — мне хотелось бы знать: я одна ощущаю, что в каюте стало заметно жарче?

— Некоторое повышение температуры ощущается, — согласился я. — Скорее всего, оттого, что корабль перегружен. Трюм слишком забит, привычные каналы циркуляции воздуха блокированы, а заклинания комфорта в каютах не справляются с нагрузкой из‑за слишком большого количества пассажиров.