Владимир Сазанов - Двуединый.Враг империи

— Удалось получить у Марианны интересующие меня сведения? — спросил я.

— Естественно, — отозвался Себастьян. — Даже с подробностями. Вдобавок она вам послание передала. Устное, разумеется. Заставила заучить наизусть и взяла клятву, что воспроизведу дословно и в первую очередь. Будете слушать?

— Обязательно. Только давай подождем, пока окажемся в лагере и соберем остальных, — чтобы два раза не повторять.

Лидия и Штефан успели доказать свою полезность в обсуждении любой стратегической информации, так что вводить их в курс дела все равно придется, а выслушивать отчет Молчуна заранее особого смысла не было. Как и сообщение Мари, наверняка содержащее множество намеков и иносказаний. Не зря же сестра настояла на дословном пересказе. Расшифровка подобных посланий — задача как раз для моей второй супруги.

— Ваша воля. — Лестерин чему‑то улыбнулся.

— Лучше перескажи мне последние новости. Как в империи реагируют на наше спасение?

— На спасение, как водится, реагируют по — разному. Наиболее неуютно чувствуют себя «весовщики», но тут, полагаю, дело не столько в вас, сколько в Ли Радомире Гнец и Ла Рональде Денова, проредивших ряды сторонников Риттершанцев. Большинство прочих, как и раньше, предпочитают наблюдать. Хотя меры по обеспечению безопасности подконтрольных территорий усилили все без исключения.

— Что с моими людьми?

— Живут и здравствуют, — хмыкнул Молчун. — Несколько человек разъехались по домам, но большинство находится в Солиано под защитой Ли Каласа: ректор пообещал им отсутствие преследования по политическим мотивам. Риттершанцы, судя по всему, не против. Неизвестно, о чем бывший генерал разговаривал с императором: встреча проходила за закрытыми дверьми. Но последовавший за этим значительно менее конфиденциальный разговор с главой семьи Денова свидетели пересказывали довольно подробно.

— Они что — на улице беседовали? — удивился я.

— В стенах академии. Информация, естественно, для публики, но ответное молчание дворца достаточно показательно. Ни Давид, ни сам император возражать не стали. Даже прочие «весовщики» промолчали. Только какой‑то мелкий аристократ из «актеров» заикнулся о судебном процессе, видимо, озвучивая чужое мнение. Так Ли Калас заявил, что проводящееся расследование изучает действия высокородных Дома Весов, а отнюдь не гостей его внука, действовавших исключительно в рамках самообороны. И предложил все претензии направлять в письменном виде в службу безопасности Солиано, где их всесторонне рассмотрит лично Ло Гнешек.

Ло Аврелия

Девушка провела рукой по своим коротко остриженным и все еще влажным волосам и грустно усмехнулась. Вот и польза от новой прически: не приходится сушить длинные пряди в непосредственной близости от огня, рискуя опалить их слишком сильным жаром. Достаточно просто вытереть голову крохотным подобием полотенца и спокойно устроиться подальше от костра и греющейся возле него Лидии.

Мастер боевых искусств мог с легкостью разогнать кровь по телу, изменить циркуляцию потоков внутренней энергии и согреться даже зимой, не то что осенью. Эта скромная способность позволяла большинству женщин отряда купаться в близлежащем озерце без каких‑либо проблем. Но большинство — это не все. И если Мика радостно визжала, ныряя с головой, а затем, выбравшись на берег, стремительно трансформировалась, увеличиваясь в размерах и на глазах обрастая густой и удивительно сухой шерстью, то Лидия предпочитала держаться от ледяной воды подальше. Что отнюдь не улучшало настроения дочери императора. Она, конечно, старательно держала себя в руках, но Аврелия, прекрасно знавшая, насколько переменчивым бывает женское настроение, старалась не мозолить глаза супруге Абеля.

Тихое шевеление в лагере привлекло внимание женщины, заставив отвлечься от не слишком веселых мыслей. Людей на поляне прибавилось: вернулся ходивший встречать Молчуна Гнец. Не в одиночку, разумеется, а с самим Лестерином. За плечом Абеля уже стояла Рикка, а рядом крутилась Микаэла, успевшая вручить обоим мужчинам небольшие тарелки с мясом. Аврелия хотела было окликнуть Лидию, но та уже сама заметила прибывших и принялась собирать разложенные вокруг нее листы бумаги обратно в стопку.

Следующие пятнадцать минут ушли на то, чтобы все члены их группки успели закончить свои мелкие дела, обменяться с Себастьяном приветствиями и рассесться на брошенных на землю одеялах. Диверсант потратил выделенное ему время с толком, отдавая должное стряпне рыжей.