Кресли Коул - Тень предъявляет права (ЛП)

начал таранить рогами каменную стену, яростно ревя, — попомните мои слова! Мы

вернемся к старым обычаям!

Освобожденное от избиения тело Беттины начало постепенно восстанавливаться,

нервные клетки снова начали функционировать. Обжигающая боль волнами разнеслась

по всему телу девушки.

Даже сквозь нарастающую агонию боли и ужаса от пережитого, слова «старые

обычаи» кольнули сердце Беттины страхом.

* * * * *

Принц Теней Треан Дакийский резко проснулся в самый разгар дня, и,

выпрямившись, сидел среди мехов на своей постели.

Он в замешательстве осмотрелся, все как обычно: полки с книгами, оружие, буфет

с графинами медовой крови.

Хотя ничего дурного во сне он видел, его разбудило неясное чувство тревоги.

С

каждым мгновением оно обострялось, Треан ощущал, словно... в его груди поселяется

пустота.

Вернее страх. Что резко отличалось от его обычной сдержанности.

Нахмурившись, он переместился к одному из занавешенных балконов.

Эти величественные апартаменты когда-то были королевской библиотекой. Много

веков назад, Треан поселился здесь и сделал так, чтобы ни один другой член семьи сюда

не входил.

Время и история казалось, сочились из этих знакомых камней. Треан знал каждый

выступ и выемку в стенах также хорошо, как и собственное мрачное отражение. Как и

эти камни, я не привлекая внимания, прожил века.

Отдернув тяжелый занавес, он выглянул наружу. С такой высоты Треан видел

самые дальние горизонты Сферы Крови и Тумана — сокрытого от посторонних глаз

королевства могущественных Дакийцев.

Королевский город мирно спал в столь ранний час. Лишь журчание дакийских

фонтанов, наполненных кровью, немного разбавляло тишину.

Напротив резиденции Треана стоял величественный черный каменный замок

—

сердце Королевства... оставшегося без короля. Сколько родственников погибло, пытаясь

захватить этот замок? Сколько обмана и убийств окружали это здание?

Членов воюющих королевских домов, которые раньше исчислялись сотнями

представителей, теперь можно было сосчитать на пальцах одной руки.

Для бессмертной семьи они слишком хорошо знакомы со смертью.

Треан последний вампир, рожденный в Доме Теней — ветви

семьи, что

воспитывала ассасинов. Хотя он был потенциальным претендентом на корону наряду с

четырьмя своими смертельно-опасными кузенами, на самом деле никогда не стремился

захватить ее. Одиночка по натуре, он

ненавидел зрелища и

внимание, предпочитая

скрываться в тени.

Единственное что для него имело значение

— это выполнять свой

долг перед

Дакией. Тысячи лет он являлся рукой закона, беспощадным ассасином.

Давно умерший отец часто говорил ему:

— Ты — меч королевства, Треан. Дакия твоя семья, твой друг, твоя возлюбленная,

величайшая любовь твоей жизни. Это твой жребий, Сын. Не желай большего и никогда

не будешь разочарован.

Раньше

Треан

глупо

тешил

себя

тайными

надеждами

о

несбыточном, но, в

конечном счете, понял, что отец был прав. Его суждения были логичными.

Я ничего не хочу. Его

жребий

— терпеливо ждать часа, когда

Матери

Дакии

понадобится его меч. Нанести удар, осуществить казнь, вернуться домой.

Тогда откуда взялась эта необъяснимая обеспокоенность? Это неожиданное...

чувство неудовлетворенности?

Такое ощущения, как будто он забыл что-то сделать. Это чувство словно зубами

впилось ему в грудь.

И отчего это у Треана возникло ощущение, что он чего-то не сделал? Он всегда

вовремя выполнял все, что от него требовалось. Холодный рациональный разум Треана

не мог дать объяснения этой непонятно откуда взявшейся тревоге.

Что я не сделал? Потирая ладонью грудь, Треан подошел к одной из бесчисленных

книжных полок. Он выбрал недавно приобретенный рассказ ученого-исследователя,

намереваясь сесть в свое любимое кресло у огня и погрузиться в чтение рассказов о

жизни вне этой горы: об эмоциях, которых он никогда не ощущал и о взаимодействиях,

которых никогда не испытывал.

Не сегодня.

После того, как одна и та же страница была прочитана не менее дюжины раз, Треан

захлопнул книгу, и пристально всматриваясь в огонь, попытался совладать с гнетущей

болью в своем дремлющем сердце.

Его пальцы сжались, впиваясь в переплет. Боже, черт возьми, что я не сделал?

Страх усиливался. И тут в его голове тихо прозвучало единственное слово...