Леонид Свердлов - Олимпийское спокойствие

Пастушок весь сжался, не в силах обернуться и посмотреть на того, кто это сказал, и не в силах оторвать взгляд от божественного зрелища, разворачивавшегося перед ним, а сказавший «Спокойно, Шурик!» присел рядом и несколько игривым тоном продолжил:

— Тебя ведь зовут Шуриком, не так ли?

— Парисом, — с трудом шевеля языком, ответил пастушок. — Александром тоже можно.

— Так, разговаривать ты, значит, ещё можешь — это хорошо. Так вот, Саша, не пугайся: это ещё не белая горячка, а финал первого олимпийского конкурса красоты. Богини, которых ты сейчас видишь, несколько лет готовились к этому событию и предстали перед твоим судом на вершине физической и божественной формы. Тебе доверена великая честь, которой позавидовал бы любой подросток твоего возраста. Ты должен выбрать из трёх предложенных кандидаток самую красивую богиню. Критерии остаются на твоё усмотрение. Трогать можно. Но предупреждаю, к выбору следует подойти крайне ответственно. Твоя избранница будет очень благодарна, и ты сможешь до конца своих дней рассчитывать на благосклонность одной из богинь. А благосклонность богини штука серьёзная. Так что смотри, не ошибись.

— А остальные две не обидятся?

— Ах, ну что ты!

Между тем богини, тела которых уже совсем ничего не прикрывало, с изяществом профессиональных манекенщиц дефилировали перед смущённым и растерянным судьёй. Гера, проходя мимо Париса, нежно провела ладонью по его волосам и как бы невзначай спросила: «Александр, ты хотел бы править всей Азией?» «Собачья работа, — промелькнуло в голове у Париса. — Тут иной раз с двумя козлами не знаешь как справиться».

Афина прошагала мимо него небрежной, но при этом напоминающей строевой шаг поступью и, по-товарищески хлопнув его по плечу, сказала: «Такому герою, как ты, не помешала бы удача в любых битвах, не правда ли?» Сугубо мирный Парис, представитель самой мирной в Греции профессии, содрогнулся, представив себя на поле брани, с окровавленным мечом, стоящим над грудой убитых им врагов. Иной раз кажется удивительным, насколько всезнающие боги плохо себе представляют потребности простых смертных. Видимо, самих богов вводит в заблуждение их кажущееся сходство с людьми, и они судят о них по себе.

Легко, как бабочка, подпорхнула к Парису Афродита и, чмокнув его в щёку, прошептала: «Познакомить тебя с самой красивой девушкой Эллады? Она полюбит тебя, я уверена».

В руке у Париса оказалось отливающее золотом яблоко с ленточкой на черенке.

— Это приз, — сказал всё тот же игривый голос за спиной. — Передаю на ответственное хранение. Судьба мира и твоя судьба в твоих руках. Отдай это яблоко своей избраннице.

— Что мне делать? — прошептал Парис. — Они все три красивые.

— Не будь дураком, Сашка. На конкурсах красоты, если ты не знаешь, решения никогда не принимаются на основании размера бюста или длины ног. Подумай о своей судьбе и не давай юношеским инстинктам замутить разум.

Богини закончили танец и встали в ряд перед Парисом. Голос у него за спиной торжественно объявил: «Сейчас наш самый объективный и непредвзятый судья вручит заслуженный приз самой красивой богине!» Божественный оркестр заиграл туш.

Александр неуверенным шагом медленно подошёл к конкурсанткам и протянул яблоко Афродите. Та запрыгала от радости, обняла Париса и, расцеловав его в обе щеки, шепнула: «Спасибо, красавчик! С меня причитается». Остальные две богини вяло похлопали. Гера неприветливо взглянула на пастушка и буркнула сквозь зубы: «Я тебя запомню, засранец!» Афина же, неестественно широко улыбнувшись, прошипела: «Сдохнешь как собака!»

Афродита, купаясь в лучах славы и в ненавидящих взглядах конкуренток, закрыла глаза и смачно, медленно, с громким хрустом надкусила яблоко. Лицо её перекосило: какая кислятина!

Под бравурную божественную музыку богини исчезли в сгустившемся сверкающем и благоухающем тумане.

Александр закрыл лицо руками и пригнулся.

«Что это с тобой, Саня?» — тот же голос, что во время конкурса давал советы, прозвучав гораздо будничнее без музыкального сопровождения, вывел Париса из оцепенения.

Он оторвал руки от лица и наконец решился посмотреть на собеседника. Тот ещё сидел под деревом, расправляя перья на своих крылатых сандалиях.

— Если ты ещё не понял, я Гермес, посланник богов, — представился он. — Так что это ты вдруг скукожился?

— Я… ничего, — промямлил Парис. — Эта брюнетка сейчас так посмотрела… Вы же обещали, что они не обидятся.