Дэн Черненко - Пираты Черных гор

Кланяясь, черногорцы удалились из тронного зала. Грас позвал Птероклса и объяснил, чего он хочет. Волшебник выглядел заинтригованным.

– Напиток, но не эль и не вино? Как интересно! Я полагаю, это не мед, потому что мед не крепче ни одного из них. Да, конечно, я проверю его на содержание яда.

Он зачерпнул немного напитка из кувшина, затем налил его на аметист. Ни камень, ни напиток нисколько не изменились. Птероклс добавил в ковш несколько травинок.

– Лапчатка и вербена, – объяснил он Грасу. – Лучше этих трав ничего нет, когда речь идет о ядах.

Он прошептал заклинание, подождал, потом пожал плечами:

– Я ничего не нашел, ваше величество. Безусловно, можно проверить еще.

Он выловил травинки из ковша.

– Каким способом? – спросил король.

– Самым главным, – усмехнулся Птероклс. Он поднял ковш к губам, выпил содержимое и почти сразу же закашлялся. – Ого! Чертовски крепко – ваш черногорец не шутил. – Волшебник подождал, прислушиваясь к ощущениям. – Не могу пожаловаться – он все согрел у меня внутри. Интересно, как люди, у которых черногорцы берут его, делают этот напиток?

– Спроси Бониака – хотя вряд ли он скажет, даже если знает, – проговорил Грас. – Ну, если от этого тебя не вывернуло наизнанку и не перевернуло вверх тормашками, почему ты не дашь мне попробовать тоже?

– Конечно же. Почему нет? – Птероклс наполнил ковш снова и подал его королю.

Грас взял его. Содержимое ковша пахло скорее как вино, чем что-нибудь другое, хотя виноград почти не ощущался. Король осторожно отхлебнул и сделал глоток.

– Неплохо, – сказал он после такой же паузы, которая понадобилась Птероклсу. – Кружки будет достаточно, чтобы сделаться пьяным.

Волшебник посмотрел на кувшин.

– Я думаю, кружки будет достаточно, чтобы сделаться мертвым, – но кто же так поступает?

Ланиусу казалось, будто какой-то сумасшедший кузнец с тяжелым молотом использует его голову вместо наковальни. Птероклс настаивал, что напиток, который принц Творимир дал королю Грасу, не был отравлен. Но Ланиус явно отравился им прошлым вечером! Тесть предупреждал, что даже небольшое количество сделает его пьяным. Не хотелось признавать это, но тесть оказался прав, и даже более чем прав.

Из-за того, что Грас оказался настолько прав, Ланиус стоял на пороге комнаты котозьянов и больше всего на свете хотел оказаться в каком-нибудь другом месте. Жара и запахи – особенно запахи – было совсем не то, что могла вынести его больная голова. Но он никогда не доверял слугам уход за животными, и если они не делали эту работу, значит, ее должен был делать он.

После уборки комнаты король пошел на кухню, чтобы взять для них немного мяса. Увидев его, повар Кьюкулатус усмехнулся и сказал:

– Давненько не видел этого вашего смешного зверька. Вы посадили его на цепь?

– Нет, но у меня есть такое искушение. Когтистый выглядит очень подозрительно, когда ведет себя хорошо, – возможно, он что-то замышляет.

Прежде чем положить еду в их миски, он обычно раздавал по кусочку то одному, то другому котозьяну. Но почему-то Когтистый не выпрашивал угощение вместе с остальными. Ланиус осмотрел комнату – и не увидел его.

– О, клянусь богами, куда ушло в этот раз это тупое существо? – воскликнул он.

Но Когтистый отнюдь не был тупым – наоборот, чересчур смышленым.

Итак, кухня или архив? Король взял несколько кусочков мяса и поспешил туда, где он провел столько счастливых часов, – в архив, разумеется. К сожалению, вместо того чтобы удовлетворенно копаться в пергаментах, он вынужден был осматривать все темные углы, откуда, вероятнее всего, можно было ждать появления котозьяна, как всегда в этих случаях безмерно довольного собой. Ланиус не мог решить, забавляет это его или злит.

– Когтистый? – позвал он. – Ты тут, Когтистый, вонючее, убогое создание?

Когтистый был чистоплотен, как любой другой котозьян, и от него не пахло. Густой мех животного свидетельствовал, что ни о какой убогости тоже не может быть и речи. Так или иначе, хозяин клеветал на него. Однако Когтистый, вероятнее всего, обращал не больше внимания на то, что Ланиус говорит ему или о нем, чем любой другой котозьян.

Однако он обращал внимание на еду. Ланиус лег навзничь на наименее пыльный кусок пола, какой он смог найти, и начал постукивать себя по груди, издавая характерный звук. Если Когтистый был где-то поблизости, этот шум должен был привлечь котозьяна. Он взберется ему на грудь и заработает свою вкусную награду. Зверек сделает так – если находится достаточно близко, чтобы услышать своего хозяина.