Кэтрин Куртц - Дерини. Трилогия [ Возрождение Дерини. Шахматы Дерини. Властитель Дерини]

Гвидион осторожно коснулся струн. Собравшиеся внимательно слушали его песнь.

Келсон бросил взгляд на группу, сидящую на траве, потом опять обратился к Кевину, шедшему рядом с ним. Его лицо было серьезным и задумчивым.

— Имели ли вы известия от вашего брата на прошлой неделе, милорд?

Вопрос был задан небрежным тоном, но Келсон с трудом сдерживал волнение, и Кевин это почувствовал.

— Вы говорите так, как будто не имели их тоже, государь, — сказал он. — Разве брат не с вами?

— Последние полторы недели — нет, — ответил Келсон. — Десять дней назад мы узнали, что Дункан лишен права служения и вызван на Святейший Совет в Ремуте. С этим мы, конечно, ничего поделать не можем. Внутрицерковное дело, мирской власти это не касается. Но мы все — Дункан, Нигель и я — решили, что ему не следует пока находиться при дворе.

Келсон остановился и посмотрел на носки своих черных кожаных сапог, прежде чем продолжать.

— Нас обеспокоило еще одно. Это даже серьезнее неприятностей с Дунканом. Лорис и Карриган хотят отлучить от церкви Корвин. По их мнению, они отомстят таким образом Моргану и положат конец двухсотлетней войне с Дерини. Мы посовещались и решили, что Дункану лучше всего ехать к Аларику — чтобы сообщить ему новость и вообще, пока все не уладится, побыть там. Когда лорд Дерри четыре дня назад покинул их, они готовились отправиться в Дхассу для решающего разговора с Курией об отлучении. С тех пор от них — ни слова.

Кевин вздохнул.

— Что еще дурного случилось, пока меня не было при дворе?

Келсон криво улыбнулся.

— Да уж конечно, случилось, коли вы спрашиваете. В холмах на севере Корвина появились мятежники, объявившие священную войну против Дерини. Если будет объявлено отлучение, они, конечно, очень усилятся. А Венцит Торонтский со дня на день пойдет на Кардосу. В остальном же все превосходно. Ваш достопочтенный брат советовал мне быть осторожным, ничего не предпринимать, тянуть время, пока они с Морганом не вернутся. Он, конечно, прав. При всей моей власти я все же во многих отношениях неопытен. Но просто сидеть и ждать — еще труднее.

Кевин кивнул и мельком глянул через плечо на поющего Гвидиона. Он не мог разобрать слов, но мелодия была проникнута весенним воздухом, чистым и свежим. Он притоптал ногами траву и остановился, скрестив руки на груди и опустив глаза.

— Полагаю, остальные ничего этого не знают?

— Дерри знает все. Гвидион если не знает, то о многом догадывается, а остальные — нет. Я надеюсь, вы сохраните все это при себе. Споры сейчас делу не помогут, да и не хочу я отравлять вам праздник больше, чем уже это сделал.

Кевин улыбнулся.

— Спасибо, что вы сказали мне все это, государь. Другие ничего не узнают. И если я чем-то могу помочь — мой меч и моя жизнь в ваших руках.

— Я бы не доверился вам, если бы не был в вас уверен, — сказал Келсон. — Ну что же, вернемся и послушаем Гвидиона. В конце концов вы — виновник торжества.

— Ах, миледи, — говорил Гвидион, когда они приблизились, — скромность благоприличествует женщине, но позвольте мне затруднить вас вновь. Лорд Аларик столько говорил о вашей игре на лютне. Не пошлете ли вы кого-нибудь за инструментом?

— Кевин?

Прежде чем Кевин успел ответить, Риммель, что стоял неподалеку, прислонившись к стволу дерева, с поклоном появился перед Бронвин.

— Окажите мне честь, миледи, — сказал он, стараясь скрыть рвущуюся из груди радость. — Лорд Кевин одну песню уже пропустил. Не хватало ему пропустить вторую.

— Миледи? — спросил Гвидион.

— О, прекрасно! — засмеялась Бронвин. — Риммель, Мэри-Элизабет знает, где я храню лютню. Скажите ей, что я попросила ее принести.

— Да, миледи.

Гвидион взял новый аккорд мягких, минорных тонов и спустился к слушателям, когда Риммель ушел.

— Верный слуга — настоящее сокровище, — сказал он, одарив присутствующих довольной улыбкой. — А теперь, пока мы ждем, вторая песня, любовная, посвященная счастливому союзу.

Он сделал несколько вступительных аккордов и запел.

Звуки новой песни Гвидиона достигали слуха Риммеля, спешившего через двор замка к покоям герцога. Ему было неприятно, что Бронвин осталась там с Кевином слушать любовную песню; не так часто мог он наслаждаться ее присутствием и любоваться ею, не вызывая подозрений. Но в другой раз у него не будет столь удобного случая сделать то, чему научила его Бетана. В это время дня фрейлины Бронвин обычно заняты работой в других ее покоях, и значит, следующей после него в комнату войдет она сама.