Ольга Куно - Тайна Тёмного Оплота (СИ)

Я поддержала Брайана, когда он стал оседать на пол с безвольно повисшими руками, из которых уже выпал разряженный арбалет. Голова его опустилась на холодный камень, и остекленевший взгляд устремился в потолок. Я провела рукой по лицу творца судеб Тёмного Оплота, закрывая его глаза.

И лишь тогда осознала, что упустила из виду одну деталь. Эта деталь звалась Горсом.

Увидев, что произошло, он прекратил ментально воздействовать на Сэнда и переключил внимание на меня. Нет, он не собирался вызывать в моей душе приступ ужаса. Вместо этого просто выхватил меч и собрался прямо на месте покарать меня за то, что я сделала с его хозяином.

Но прежде, чем я успела окончательно осознать, что увернуться уже не успею, а Сэнд находится слишком далеко, Горс дёрнулся, захрипели завалился на спину, в то время как изо рта у него потекла струйка тёмной крови. Подняв недоумённый взгляд, я ошарашенно уставилась на Кеннингтона.

— Он никогда мне не нравился, — как бы оправдываясь, произнёс тот, и вытащил из тела палача окровавленный меч.

Меж тем в тоннеле наступила тишина — во всяком случае, так казалось после ожесточённого шума недавнего боя. Только я собралась подняться на ноги, как увидела протянутую для помощи руку. Это оказалось очень кстати. Сэнд, фактически без моего участия, поставил меня на ноги — и сразу же притянул к себе.

— Больше никогда — слышишь меня? никогда! — заговорил он мне на ухо, прижимая сильнее и сильнее, до боли, до затруднённого дыхания, — я не отпущу тебя на подобное предприятие. Плевать, виноват я перед тобой или нет. В следующий раз просто запру в четырёх стенах, но не поддамся. И можешь кричать, что я — тиран и деспот, можешь обращаться к судьям, можешь взывать к самому Джеймсу, — мне всё равно!

— Послушай, тиран и деспот, — прошептала я, когда сумела унять отчего‑то подступившие к горлу слёзы, — забери меня домой, а? Я устала. И не хочу больше участвовать в подобных мероприятиях.

— Обещаешь?

Сэнд отстранился, чтобы заглянуть мне в глаза, и я получила возможность увидеть, что творится вокруг. Эдвин обнаружился рядом с Тамирой. Кажется, он получил незначительную рану, которую теперь осматривала травница. Соратники Эдвина связывали руки выжившим стражникам.

— Обещаю, — подтвердила я. — Буду только шить, вышивать и рассказывать сказки по эхолиниям.

Немного подумав, я качнула головой.

— Нет, так не получится.

Сэнд посмотрел меня с обречённым видом 'Я так и знал!', и я поспешила уточнить:

— Шить я не умею.

Потом немного подумала и добавила:

— И вышивать, если честно, тоже.

Кровь просочилась сквозь рубашку Эдвина в районе плеча. Рука безвольно не вист, это хорошо, но всё равно необходимо было срочно осмотреть рану.

— Повернись! — велела Тамира и, видя, что пациент не торопится, сама обошла его, чтобы проверить, как далеко простирается порез.

Однако Эдвин тут же повернулся к ней лицом, не позволяя закончить осмотр.

— Знаешь, с некоторых пор я как‑то некомфортно чувствую себя, стоя к тебе спиной, — насмешливо сообщил он.

Тамира подняла на него укоризненный взгляд.

— Давай без глупостей, — попросила она. — Просто повернись. Надо разобраться с твоей раной.

— С моей раной всё в порядке, — отозвался он. — По сравнению с ударом статуэткой по голове — сущая ерунда. Нет, это действительно ужасно, — продолжал Эдвин, пока Тамира, махнув на его красноречие рукой, разорвала рубашку и принялась как следует исследовать рану. — Жена, к которой боишься повернуться спиной. Потому как вдруг у неё под рукой окажется что‑то тяжёлое.

— Ну, тут всё просто, — отозвалась Тамира, не отрываясь от своего занятия. — Женись на такой, к которой спиной повернуться не страшно.

— Поздно, — вздохнул Эдвин.

Тамира подозрительно посмотрела на него исподлобья.

— В каком это смысле?

— Такая жена меня уже не устроит, — скорбно сообщил Эдвин. Потом посерьёзнел и, перехватив руку Тамиры, отвёл её в сторону, заставляя девушку отвлечься от раны. — Тамира, выходи за меня замуж!

Соратники Эдвина, возившиеся с пленными поблизости, постарались вести себя потише, и с интересом прислушались к разговору. Травница застыла, оторопело уставившись на собственную отведённую руку.

— Ты с ума сошёл? — высказала предположение она.

— Не знаю. — Тон Эдвина с серьёзного сменился на беззаботный. — Но, во всяком случае, меня точно можно назвать стукнутым на всю голову. У меня и свидетели есть.