Алексей Миронов - Петля 19

Его опередили. Раздалась знакомая мелодия звонка, стоявшая на Гончарова. Отыскав трубу, но, не успев ответить, «копчёный» опер вытаращился на экран уже работающего смартфона: во-первых, хорошо отложилось в памяти, что труба отказалась функционировать, и он там даже чего-то ковырял; во-вторых, он насчитал … в общем, много пропущенных звонков, да ещё и в основном от горячо любимого шефа. Корякин помыкал, погыркал, надо же горло прочистить, подумал, что будет говорить и решил набрать начальника. Гончаров опять опередил.

— Слушаю, товарищ полковник, — голос уже слушался, всё будет отлично.

— Слава, ты где?

Голос Корякину не понравился, но это ничего не значит:

— У меня операция незапланированная, лично надо было…

— Где задержанный?

— Какой задержанный, Анатолий Валентинович, у нас там несколько, — волк чего-то чувствовал, но пока не мог понять до конца.

— Слава не тупи, ты надрался опять? Вчера твои взяли, а сегодня утром доложили. Только почему-то я от них об этом узнал.

Внутри всё опустилось, затем холод стал замораживать чумазого, похожего на шахтёра, голого человека. Хотелось сглотнуть, но нечем. Текло время, в телефоне, как-бы из тумана, нечётким голосом шеф бурчал непонятную абракадабру. Слух, наконец, вернулся к прежнему уровню.

— Ты слышишь, чего замолчал? — нетерпеливо вопрошал начальник.

— Я вчера….Вы же сами мне вчера звонили вечером, — робко бубнил майор, потихоньку приходя в себя от очередного шока.

— Ты меня знаешь, по выходным нет привычки названивать, тем более тебе.

Накатила вторая волна. В горле снова пересохло, вода в неимоверном темпе испарялась из организма. Стресс разблокировал необходимые области памяти, и Корякин неожиданно погрузился в кинохронику вчерашних событий.

Сыщик также резко, как и вошёл — вышел из транса, может, и выбросило. Ситуация стала проясняться, не вся пока, но в будущем увидит до конца — он был уверен. Ничего критического не произошло, неприятностей не ожидалось.

«Фуууу…», — отходняк неуверенно растормаживал сознание.

События, в которых участвовал опер, автор опишет чуть позже. Сейчас ведь на линии шеф, медлить нельзя, пауза слишком затянулась — в трубе слышалось недовольное побулькивание. Кстати, время относительно каждого из нас течёт неравномерно, поэтому пауза составила пару секунд всего или пять секунд. Автора в этот момент рядом не было, да и не важно.

— Виноват, товарищ полковник, я ночь не спал, вымотался, всё позже объя….

— Много текста, Слава. Короче, к 14 00 в управление подъезжай, у нас ЧП! — перебил Гончаров.

— Понял…… Есть, только мне наверное не успеть…, — горнорабочий посмотрел на настенные часы, было пол-первого.

— В 14 00! — круто оборвал майора начальник.

Разговор закончился, события продолжали нервировать потрёпанного, но всё ещё сильного и уверенного в себе майора: «Зачем в управление? Что они там ожидают от меня услышать? Разберёмся. Надо срочно мыться, бриться и бегом, времени нет совсем».

Через 20 минут, гладко выбритый и вышколенный, но с остатками ночных похождений на лице, в виде…..нет, синяков не было, некоторая одутловатость и глаза опухшие, в общем, каждый из нас наблюдал…. Корякин, во вчерашнем дорогом костюме, который аккуратно лежал и ждал его дома, вылетел из подъезда и побежал ловить тачку. Силы помаленьку возвращались, даже удалось что-то жевануть, хоть и не лезло. Таблетки там всякие начинали работать. Отпускало.

Лихой уроженец солнечной Азии очень грамотно и без лишних расспросов, вроде: «Дорогу покажешь?», — доставил такого же лихого и бравого офицера на указанный адрес. Щедро расплатившись, Корякин вылез из машины на тротуар и задышал полной грудью. Отпустило.

Обнаружив удостоверение на своём месте, любитель ночных похождений ещё более повеселел: «Ведь забыл про него. Хорошо, что предусмотрительный», — на всей одежде, в которой периодически выходил в свет наш оперативник были сделаны приспособы для окольцовывания главного документа.

Предъявив ксиву, майор взлетел на нужный этаж, подошёл к кабинету и сосредоточенно замер. Небольшая подготовка. 13 55. Надо быть точным, заходить раньше — это моветон. Всё время, которое прошло в почтительном ожидании, из-за двери доносился периодически усиливающийся смех. Нет, даже ржание. 13 59. 14 00.

Эндшпиль. Майор постучал в дверь, разом притихли потоки весёлых эмоций:

— Разрешите, — произнесла засунутая в проём голова.