Вера Окишева - Когда в сердце пылает любовь

Пройдя процедуру оформления меня на должность личного охранника владыки, я попрощалась с Хани, у которого были свои дела. Мне же предстоял переезд во дворец. Я счастливо улыбалась, чуть ли не летая на крыльях. Хотелось обнять весь мир, наверное, поэтому я услышала беспокойный шёпот ветра. Он звал меня, и я не могла проигнорировать его, только не свою стихию. Я вышла за ворота города, прислушиваясь к шелесту листьев. Ветер звал к границе, в глубь леса. Я поспешила, так как на переезд мне дали всего пару часов. Потом будет построение и ознакомительная часть.

Я спешила, не понимая, что могло так взволновать воздушную стихию. А оказавшись за третьим кордоном, изумлённо остановилась, приглядываясь с ветки к распростёртому телу на земле. Высокая трава скрывала от постороннего взгляда тёмного эльфа. Того самого, я не могла ошибиться. Значит, не сумел добраться до границы. Лес высосал из него силу.

Я прислушивалась к ветру, который призывал помочь.

— Он мёртв, ему уже не нужна моя помощь, — шёпотом ответила и скривилась, когда внизу закашлялись. — Тс, — раздражённо цокнула языком.

— Юнец? — сипло позвал тёмный эльф.

— Что ж ты не умрёшь‑то никак? — недовольно буркнула, спрыгивая рядом с уже безвредным телом. Эльф долго не протянет, магический резерв полностью опустошён, рана так и не затянулась, кровь орошала зелень травы.

— Меня подводят глаза? — каркая смехом, спросил у меня тёмный, слабо протягивая руку к моему лицу. — Волосы не рыжие.

— Не рыжие, — согласилась я с ним. — Ну и что мне с тобой делать?

— Убей, — с улыбкой на потрескавшихся губах предложил раненый.

— Слушай, а ты чего со своими не ушёл? Чего тебе дома не сидится? — ругала я его. Глядя на него понимала, что не убивать, а добивать придётся. Но был и другой вариант — вылечить.

— Предателей нигде не жалуют, дезертиров тем более, и нет у меня дома, — усмехнулся тёмный. — У рабов дома быть не может.

Я слушала его и не понимала: он так шутит, или горячка началась, и он бредил. Приложив ладонь к его лбу, вздрогнула. Тёмный горел! У него был жар.

— Слушай, я не могу тебя бросить, понимаешь? — жалобно спросила.

Ветер требовал ему помочь, а значит, я должна была это сделать. Но он тёмный! Он враг.

— Вы, светлые, всегда были сердобольными. Я не забываю добра, юнец. И ты не первый светлый, с которым я общаюсь. Наверное, заразился от вас, раз решился сбежать. Решился жить свободным.

— Ты хочешь быть свободным? Но в твоей крови паучий яд! — попыталась докричаться до него. У эльфа глаза начали закрываться.

— Яд убивает нас, но никто этого не понимает. Мы умираем. Все мы умрём, — шептал тёмный, и я решилась. Будь что будет, но ветер уже дёргал за волосы, требуя немедленно действовать.

Положив руки на грудь тёмного, распевно произнесла заклинание исцеления. Нужно было не только восстановить силы эльфа, но и очистить его кровь от яда. Свет под моими ладонями разрастался, постепенно окутывая его тело. Я смотрела в лицо врага и не чувствовала к нему ни ненависти, ни жалости. Если он говорил правду, то следует его спасти от рабства. Я слышала, что у тёмных матриархат и мужчины беспрекословно выполняют любой приказ женщин и те намного сильнее мужчин магически.

— Живи. Ты обязан жить и исправлять свои злодеяния, — шептала я, чувствуя, как сила из меня перетекает в тёмного.

В глазах заплясали красные всполохи, пора было прекращать. Отстранившись, с трудом встала на ноги, чувствуя головокружение. Кажется, перестаралась с лечением. Прислушиваясь к звукам леса, направилась в сторону родника, который звонко звал меня к себе своей песней. Упав перед ним на колени, сперва умылась, затем попила, и только после того как в глазах прояснилось, наполнила фляжку и вернулась к тёмному. Напоить его оказалось делом не из лёгких. Но я справилась, придерживая рукой голову, следила, чтобы не захлебнулся.

— Слушай, мне в город надо вернуться, — разговаривать с бессознательным тёмным оказалось намного легче, чем слушать его каркающий смех. — Воду тебе оставлю.

Вложила фляжку в руки эльфа, сложив их на груди. Солнце уже клонилось к закату. Звери к нему не подойдут, отравленная кровь отпугнёт. Рана затянулась. Я проверяла, когда укладывала тёмного на чистую траву. Немного магии и вокруг него образовался кокон из травы. Больше желания помогать врагу у меня не было, ветер тоже успокоился, и поэтому я побежала обратно к воротам. Мне нельзя было опаздывать, а я именно это сейчас и делала. Два часа провозилась с раненым, два часа. Заскочив на постоялый двор, прихватила вещи и припрятала семейное оружие, которое я, конечно же, не оставила дома, но и светиться им не могла, пока не могла.