Мария Шорох - Без права выбора. Чужие миры

— Так что там говорила твоя бабушка, о каком приближении к создателям речь?

— Ты знаешь, как выглядит демиург и большинство богов? — взглядом серебристых глаз он ласкал мою грудь.

— Нет. Я видела лишь одну. Ну и в моём мире бога рисуют как человека.

— Они действительно похожи на людей. Иногда отдалённо, но всё-таки на людей. Потому что люди — любимые дети демиурга.

— Но я ведь не человек.

— Наполовину ты человек. И наши дети, возможно, не будут иметь недостатков василисков. И у нас будет столько детей, сколько мы захотим, и когда захотим. А для ар Гедас это приток новых членов семьи, — меня немного покоробило подобное отношение ко мне, как к василискоразмножителю, но чего-то подобного стоило ожидать от старой змеи. — Плюс твоя изначальная сила. Она ближе к божественной по своей сути. Как слабое её подобие, но и это невероятно много для рядовых созданий, — пока я размышляла, он смог дотянуться до моего соска и лизнул его.

— А чего ты такой словоохотливый? Или это не всё.

— Это всё. Просто я тебя хочу, а ты пока всё не узнаешь — не успокоишься, — он таким эротичным голосом, с ласкающими слух хриплыми нотками это сказал, что я готова была уже его отпустить. Но рано. У меня есть ещё задумка.

Водой я свела его ноги вместе и устроилась сверху, переводя тот мягкий поток, что ласкал мужа, на свой клитор. Опираясь руками на его плечи, я плавно опускалась и поднималась, скользя по напряженному стволу. Чувствуя каждый сантиметр, проникающий в меня, получая нежную ласку от воды, грозные, но затянутые пеленой страсти взгляды мужа. Ощущая некую вседозволенность и власть над Иском и процессом, а также подспудно понимая, что грядёт наказание от супруга, не мене приятное, чем совершаемое действие, я с каждым новым движением улетала всё выше, пока свет от окружающих кристаллов не превратился для меня во вспышки сверхновых звёзд.

Тот же миг я потеряла концентрацию. А когда пришла в себя, любимые руки уже крепко держали меня.

— Попалась, — и сколько чарующего предвкушения было в его голосе.

И всё-таки отношения со свекровью у нас не задались. Не могла я ей простить того отношения, каким она встретила меня в первый раз. Может, мне и стоило понять, что она беспокоилась о счастье сына, да и взыграть могла банальная ревность. Она столько лет жила мыслями о нём, а он притащил домой жену и скоро устранится из семейного гнезда. Но каждый день видеть её не самые искренние улыбки для меня стало самым натуральным наказанием.

Мы пробыли в доме родителей Иска уже неделю. Любимый днями отсутствовал, вникая в дела семьи и присматривая место для нашего дома. Я же тренировала магию водного народа, болтала с детьми, они просыпались уже на полчаса несколько раз в день, много гуляла по окрестностям и изучала местную флору и фауну.

Я чувствовала, что местный лес живой. И не за счёт населявших его существ. Он был как закрытая система, со своим особенным, отличным от человеческого, разумом. Основное, на что я обратила внимание на второй день — это мигрирующие полянки.

Каждый день я заходила в лес в одном месте, но травяные проплешины, окруженные деревьями, постоянно смещались. И это я как нимфа говорю. Нет у меня больше топографического кретинизма. Потом тропки. Казалось бы, обычные звериные тропы, но я абсолютно уверена, что вчера тропа изгибалась от раздвоенного дерева вправо, а сегодня поворот ведёт строго налево.

Сегодня я гуляла дольше обычного, солнце уже перевалило за середину и совсем скоро начнёт клониться к закату, а я не могла выбраться из леса. Обычно изменения в лесу происходили, когда меня в нём не было. А сегодня я возвращалась по той же дорожке, что привела меня на полянку, где резвились местные пичуги, и понимала, что она изменилась и ведёт меня не к выходу, а вглубь леса.

Я уже пару раз пыталась перейти на соседние тропки, так как чувствовала нужное направление, но лес упорно вёл меня в нужную ему сторону. В итоге я плюнула и согласилась пойти туда, куда меня звали. А, оказалось, посмотреть было на что.

Я вышла к голой поляне, на которой была выжжена до серого пепла трава, а кусты, с мясистыми листьям, какие я уже видела в лесу, сейчас, заслоном от остального леса, окружающее полянку, всё ещё тлели, поблёскивая рыжими искрами.

— Ты за этим меня позвал? Моих волос осторожно коснулась тонкая веточка.

— Ну, чем смогу — помогу.

Полянка была не слишком большой, всего метров шесть в диаметре. Я призвала воду, чтобы потушить остатки пожара. Её много, вместе с углекислым газом и пеплом, было в воздухе. И нужно было ещё остудить землю, прежде чем восстанавливать травяной покров.