Джек Чалкер - Всадники бурь

– Ну? И каковы же были его условия?

– Я не просто хотел, чтобы ее тело ожило, я хотел, чтобы она была свободна и не могла сделаться куртизанкой или рабыней. И мы… если так можно выразиться, слились. Все, чем была, чем стала Кира, – во мне, не просто у меня в голове, а внутри меня, и все же это не часть меня. У меня ее воспоминания, но для меня это воспоминания не мои, а кого-то другого. Я такой же, как и прежде, а может, немного лучше, В некотором отношении это даже очень… м-м-м… удобно. Я в совершенстве говорю по-английски и теперь гораздо лучше представляю себе науку и технику Внешних Слоев. И что еще важнее, я понимаю женскую точку зрения, женский взгляд на мир. Теперь мне известно, что их привлекает, что возбуждает, чего они хотят от мужчины. Это… полезно. И не только в той сфере, о которой ты думаешь, но во многих сделках тоже.

– Но… я же видела ее!

Он кивнул:

– С рассвета до заката – моя очередь. Так действует проклятие. Потом наступает черед Киры. Для меня это как погружение в сон, а на свободу выходит она, и телом, и разумом. Она тоже имеет доступ ко всем моим воспоминаниям, так что она знает, что происходило днем. Она будет знать о нашем разговоре, точно так же, как я знаю о событиях минувшей ночи, но она – это не я. Кстати, ей нравятся мужчины. Извини, я не хотел тебя задеть. Они ей нравятся даже больше, чем прежде, наверное, тоже потому, что теперь она гораздо лучше их понимает. Формально она имеет гражданство Холибаха, королевства, в котором мы жили. Пришлось пустить в ход некоторые связи и раздать немало взяток. Наши дела идут замечательно, ибо в нашем положении для нас обоих невозможна никакая постоянная привязанность на стороне. Она спит целый день, а я – целую ночь, и, следовательно, оба мы не спим никогда, а это очень удобно, в особенности в таких местах, как эти. Пожалуй, ей выпадает лучшее время. На ее долю достаются праздники, вино, ухаживания мужчин, а мне приходится выполнять всю дневную работу. Я расплачиваюсь тем, что лишен ночной жизни, а она – тем, что в одиночестве дежурит в самый глухой час ночи. Однако мы как нельзя лучше приспособились к такой жизни, так что на самом деле этот демон сыграл неплохую шутку сам над собой. Он хотел навсегда разделить нас как любовников, чтобы мы никогда не могли обняться, не могли поцеловать друг друга, и все же он ошибся, теперь мы ближе друг к другу, чем если бы стояли рука об руку. Девушка присвистнула:

– Да, это похлеще, чем моя проблема раздвоения личности!

– Что ты, – рассмеялся Крим, – у нас нет никакого раздвоения. Я не Кира, а она не Крим. Мы просто помним, что сказал или сделал другой, а в остальном мы разные люди. И все же мне достался ее английский, а она говорит по-акхарски не хуже меня и так же хорошо, как и я, знает наш мир, его земли и народы. У этого проклятия есть еще и побочное действие: мы оба стареем, только когда «живем», значит, каждый из нас старится вдвое медленнее.

Крим помолчал, а потом добавил:

– Это трудно объяснить, но, пока ты рассказывала, я не мог не думать о том, что тебе придется иметь дело с чем-то похожим. Сэм не появится на закате, но все же она – часть тебя. Ты уже не та Маиса, которую мы видели прошлой ночью. Ты Сэм, принявшая точку зрения Майсы, и, возможно, это совсем не так уж плохо.

Девушка задумалась.

– Ладно, посмотрим, но я тебе не поверю, пока не увижу превращение своими глазами.

– Увидишь. Вернее, ты много раз будешь присутствовать при нем. Все происходит очень быстро.

Нам троим, если повезет, придется провести вместе некоторое время. Возможно, несколько месяцев. До Масалура далеко.

– Ты навигатор. Почему бы нам просто не отправиться напрямик?

– Потому что Земля круглая. Все Земли круглые.

– Что? Я не понимаю…

– Акахлар пересекается с тысячами миров, но единственными точками пересечения являются средины. Когда они соприкасаются – это соприкосновение круглых миров с круглыми мирами, так что площадь пересечения очень мала. Кудаан – это целый мир, а не просто пустыня. Если мы выйдем из узкой полосы пересечения миров, то просто будем скитаться по поверхности планеты и никогда не попадем в срединную землю. Единственный способ путешествия – вдоль полос и через средины. Мы немного отклонились от маршрута, но, чтобы двигаться дальше, нам все же придется пересечь границу с Маштополом и проехать через средину. Окольных путей ни для кого нет. У меня по крайней мере есть там кое-какие связи. Мы достанем тебе новые документы – думаю, на имя Майсы, крестьянки из колонии Кудаан, отданной мне в услужение своим сеньором, который оказал мне эту услугу, зная, что мне нужен человек, умеющий обращаться со скотом. Это, конечно, не гражданство – ты будешь не намного свободнее рабыни, только тебя нельзя будет продать, – но это до некоторой степени объяснит твою внешность, манеры, речь и все остальное.