Светлана Борисова - Эльфийский подарок

При виде пробирающегося к нему капитана дворцовой стражи, хранящего на лице бесстрастное выражение, из головы Оберона сразу же улетучились все мысли о танцах.

– Дорогая, извини, кажется, у нас неприятности, – сказал он и, выслушав донесение, поморщился. Видя встревоженное лицо жены, он сообщил, что похитили Люцифера.

– Кто? Морские рыцари? – сразу же спросила Титания.

– Не знаю, – нейтрально ответил эльфийский владыка. – Разведка донесла, что все нереиды, явившиеся на турнир, по-прежнему в полном составе. Никто из них не исчез. – Он глянул в дальний край бального зала. – Вот и они. Можешь сама их пересчитать. Должно быть ровно сто тринадцать зубастых хищников. Правда, есть одно настораживающее обстоятельство. В составе посольства Морского королевства прибыл Альфей ар-риа-Ньёрд, отец Люцифера. Похоже, ему удалось избавиться от своего заклятия, и теперь он постоянно находится в здравом уме, независимо от времени суток.

– Небесный отец! – встревожилась королева. – Как бы у нас не возникли сложности. Представляешь, что будет, когда Альфей узнает, кто такая Аталиса?

– Значит, он ни о чём не узнает, – хладнокровно проговорил Оберон. – И даже если узнает, то ничего страшного. Если он посмеет украсть невесту Раэтиэля, мы перевернём вверх дном всё Морское королевство, но вернём её обратно.

– Альфей ар-риа-Ньёрд из могущественного хоть и захиревшего рода Изначальных богов. Уверена, похищение Люцифера это его работа! – решительно заявила Титания. – Оберон, немедленно посылай за детьми. Всё! Больше никаких отговорок! Девочка не простит нам, если мы не сообщим ей о пропаже сына.

После краткого препирательства эльфийский владыка был вынужден признать её правоту и торжествующая Титания, преисполнившись великодушия, подарила ему десяток самых лучших ездовых драконов, с которыми до этого никак не хотела расстаться. Именно на них отряд воинов Этернолиллорна отправился к границе реального мира: на розыски Лесного короля и его невесты.

Поставленная задача была непростой, – ведь принц принял меры, чтобы их тревожили. Тем не менее, эльфы начали поиски с его владений и быстро прочесали большую часть заповедного леса. Они вот-вот должны были обнаружить приют влюблённой парочки.

Тем временем с другой стороны к домику Аталисы приближались остатки воинского отряда, попавшего в засаду. Несмотря на усталость, воины не выпускали из рук оружие и насторожённо посматривали на гигантские деревья. Оттуда то и дело раздавался треск и шорох листвы, вскрикивали потревоженные птицы и слышался чей-то невнятный, но грозный шепоток.

Действительно, потревоженные духи сердились и всячески давали понять, что люди здесь незваные гости. Когда нервничающие воины не выдержали и начали стрелять в кроны деревьев, в ответ поднялся такой жуткий вой и крик, от которого у них встали волосы дыбом. Спасаясь от целого дождя из сучьев и шишек, обрушившегося на их головы, они закрылись, чем могли. Но даже щиты не помогали, импровизированные метательные снаряды били без промаха.

Поняв, что имеют дело не с людьми, воины сразу же перестали стрелять. Они с опаской посматривали на деревья, а затем туда, где четверо крепких парней тащили носилки с тяжелораненым королём Эдайна.

Но чародею было не до шалостей духов. С трудом переставляя ноги, старик шёл рядом с носилками и его бескровные тонкие губы беззвучно шевелились. Поддерживая угасающую жизнь Радона, он непрерывно читал лечебный наговор, позаимствованный у ведьм. Лишь чудом король Эдайна остался жив, – ведь целью нападающих был именно он и с самого начала его окружили около полусотни всадников. Бой был коротким, но кровопролитным. В жесточайшей рубке Радона хранили собственная доблесть и верность его людей, но когда они уже вырвались из западни, одна из стрел, пущенных им вслед, прошла через повреждённые доспехи короля. Она угодила ему в грудь и едва не задела сердце.

Спасаясь от преследователей, люди короля уже вторые сутки брели за проводником, нанятым на хуторе, через который они проходили. Но куда их вёл низенький старик в шляпе, похожей на замшелый гриб, из-под которой поблескивали его хитрые глазки, да торчал необычайного размер нос, никто из них не знал, как и того, почему они безоговорочно ему доверяют. А шли они в самую чащу заколдованного леса, к которой никто из окрестных жителей даже близко не подходил, поскольку они знали, что оттуда ещё никто не возвращался.

Лакмиш первым заметил избушку на краю лесной поляны, и чародей встал, как вкопанный, увидев сидящую на завалинке рыжую девчонку. Именно она являлась ему в видении, когда он пытался привязать Волчицу к влюбленному в неё Радону. «Ну и ну! Ведьма умерла, а эта живёхонька!» – пробормотал старик и, не доверяя своим глазам, спросил Лакмиша, что он видит. Когда тот заявил, что видит рыжую девку в бесстыжем ведьминском наряде и громадного чёрного кота, чародей покачал головой и нахмурился. «Ай-я-яй! Что-то здесь нечисто!» – подумал он, и его пальцы нащупали охранный амулет, спрятанный за пазухой.