Жанна Лебедева - Сиреневый Чёрный

— Дадим бой, — твердый голос Артиса не терпел сомнений, но в душе кровавыми буквами продолжал разворачиваться текст древней легенды: «…и все воины тоже пали, а над полем сражения поднялась семицветная радуга, озаряя победу добра над злом…».

— Мы не выстоим, — словно прочитав его мысли, совершенно спокойно заявил Йоза, — ляжем все в этом бою.

— Предлагаешь сложить оружие и пойти к Гойе на поклон? — высокомерно ответил ему присоединившийся к остальным Лорин.

— Что ты, мой благородный соратник, — оскалил зубы Йоза, — это был сарказм. Лучше умереть славно, чем сбежать позорно и трусливо. Моя шкура не так дорога, чтобы беречь ее от вражеской стали, а вот за честь свою я бы еще поборолся.

— Значит, не будем терять зря времени…

Артис осмотрел совой отряд: Йоза, Нанга, Лорин, Дара, Беркли, разбуженный голосами, вылез из-под стола, Айша… Эльф обернулся в сторону лестницы и встретился с гоблиншей взглядом. Удовлетворенно кивнул — все в сборе.

— Дара, Нанга, — вы знаете степь лучше остальных. Отправляйтесь и разведайте что к чему — любое движение со стороны Эмроя не должно остаться незамеченным….

Не дожидаясь гоблина, Дара пошел к коновязи, где стояли три трофейные лошади из тех, что он изловил для себя. Выбрав длинноногую огненно-рыжую, в цвет степной травы, кобылу, юноша отвязал ее от деревянной поперечины…

Истошный крик раздался с заднего двора. Дара замер, отпустил повод и напряженно прислушался. Крик был женским, тонким, надрывным, полным ужаса и бессильной злобы. Привязав лошадь обратно, маг вышел на задний двор. Там, в пыли лежало скрюченное окровавленное тело. Рядом, злобно шипя и причитая, метались две холь. Чуть в отдалении с видом невозмутимым и даже раздраженным стоял Фарум.

— Как мог ты! Как посмел, — надрывным, охрипшим от плача голосом кричала ему одна из кошек. — Как допустил это, ты, презренный, подлый негодяй!

— Замолчи тварь! — полным ледяной злобы тоном пригрозил мужчина. — Эта поганка сама виновата — она украла драгоценности моей жены, вот и поплатилась: моя возлюбленная Сайла наказала воровку.

— Наша сестра не виновата! — выкрикнула в ответ холь. — Твоя подлая жена давно точит на нас зубы, она бьет и оскорбляет нас, а теперь убила Эми.

— Заткни пасть, — замахнулся на кошку Фарум, но та ловко увернулась от удара и отскочила в сторону.

— Ты разорил наш храм, заставил нас служить тебе, обещая защищать от Централа. Мы танцуем на твоих пирах и ублажаем твоих гостей. А что получаем взамен? Ненависть и погибель?!

Ее звонкий, истошный вопль заполнил сознание Дары и вырвал его из реальности. Эми…. Перед глазами пронеслись воспоминания прошлой ночи: бархат кожи, шелк длинных волос, острые, ласковые ногти и пылающие глаза. Еще ночью она была живой и прекрасной, а теперь лежала на заднем дворе под слоем пыли, и тусклая, мертвая кровь окружала ее мутной матовой лужей.

В сердце юноши лопнул и растекся ледяной сгусток, холод пополз по внутренностям и кто-то гадкий, страшный, полузабытый зашептал в голове: «Это все ты виноват. Ты. Огонь ревнив, он не терпит иных привязанностей. Тот, кто властвует над огнем, обречен на одиночество. Все сгорят в пламени, все, к кому ты испытаешь любовь и привязанность».

Самое жуткое заключалось в том, что мерзкий голос говорил правду. Такое уже было, так Дара потерял братьев и отца, так покинул свой дом навсегда. Тогда он уверовал в цену, которую пришлось платить за великую силу огненной магии….

Он молчал, не в силах уйти прочь или вмешаться. Холь уже не кричали, лишь тихо скулили, присев возле тела убитой подруги. Хозяин ушел куда-то, потом вернулся, волоча за шкирку мальчика, следом за которым, хныкая и спотыкаясь, плелись две совсем маленькие девочки.

— Это же дети Эми! — вскрикнули холь в один голос. — Что ты хочешь сделать с ними?

— Прогнать прочь — мне здесь нахлебники не нужны!

— Не смей! Как ты можешь! Как можешь, — раздались полные горечи и страха голоса.

— А что мне с ними делать, Нили? Могу утопить их — даром что кошачьи дети!

— Негодяй! Какой же ты негодяй! — зашептала холь, которую звали Нили, — но Холивейра тебя накажет! Тебя и твою жену, которая, если ты не знал, давно стала наложницей Гойи! Ужас Юга — Священный Зверь придет за вами, вот увидишь! Мнгва придет, и вы пожалеете, что посмели поднять руку на жриц Крылатой Богини.

— Ах ты, дрянь! — отшвырнув в сторону мальчика, зарычал Фарум.

Он двинулся к Нили, собираясь ударить ее сапогом, но сильная рука ухватила его за ворот и мощным рывком откинула в сторону.