Тимофей Печёрин - Нить измены

«Э, нет уж, благородный сэр, — с почти нарочитой небрежностью в голосе отвечал веллундец, — как по мне, любая служба — это немножко каторга и чуток темница. Что у Джавьяра, что у вас. То есть, нет-нет, а приходится пойти куда-то и сделать что-то, чего сам не хочешь, а велели. Так что пойду-ка я лучше… свободой насладиться».

Казалось бы, в стремлении этом — обрести свободу да наслаждаться ею — ничего предосудительного не было. Другой вопрос, что отношение Джилроя к службе, например, при дворе или к работе на дельца, сколь могущественного, столь же и нечистоплотного, распространялось, увы, на любой труд вообще. Проще говоря, работать веллундец не любил, а работать на дядю тем паче. Или… если посмотреть с другой стороны, вся огромная столица немаленького королевства почему-то не желала предоставить своему новому обитателю такую работу, которая пришлась бы ему по душе.

Яму копать? Наколоть дров? Или поучаствовать в разгрузке караванных подвод? Все подобные предложения Джилрой игнорировал, только что не отплевываясь. Во-первых, считал для себя унизительным такой труд — спину гнуть, напрягаться и все за гроши. Ну а во-вторых, что греха таить, силенок не хватало. Телосложение-то у уроженца солнечного Веллунда, было далеко не богатырским.

Что касалось труда, в меньшей степени связанного с поднятием тяжестей, а в большей — с умом, умением и сноровкой, то ему следовало перво-наперво… научиться. Потому любой цех, от ткацкого до кузнечного, если и готов был принять новичка, то исключительно в качестве ученика. Иначе говоря, мальчика на побегушках при мастере, трудиться на которого предстояло в течение первых нескольких лет разве что за еду и кров. И это в лучшем случае. Если мастера, нуждающегося в ученике, вообще удалось бы отыскать.

О стезе белоручки, вроде жреца, мага или, скажем, писаря, в случае Джилроя вообще не приходилось мечтать. Ввиду незнания оным хотя бы грамоты.

Посему, оценив все расклады и, как он думал, разобравшись с желаемым и действительным, направился Джилрой не собственный пот проливать, но чужое пиво. В ближайшей таверне и по сходной цене. Не пополняя тем самым свой денежный запас, а совсем наоборот.

Помимо хмельного напитка, нашлись в таверне и другие забавы, милые сердцу давно взрослого, но по-детски беспечного лентяя. Девицы — не блещущие внешностью, но зато легкодоступные, непритязательные и не шибко обременительные для кошеля. Игра в карты или в кости. Ну и просто беседа в приятной компании. Где все друг другу рады, друг дружку уважают и ценят… на словах. Чуть ли не в вечной дружбе клянутся. А на следующее утро едва ли даже способны вспомнить имя хоть одного товарища по недавнему застолью.

Как бы там ни было, а первого же вечера на воле, вечера, проведенного в таверне, хватило Джилрою, чтобы осознать: соскучился он по такой жизни. По пиву, девкам, пьяной болтовне, а также картам и костяшкам. Понял веллундец, чего ему не хватало, когда он оказался под колпаком короля и сэра Ролана. Повторения захотелось… затем еще и еще. А опомнился Джилрой только неделю спустя. С неприятным удивлением обнаружив, что кошель с монетами из королевской казны похудел чуть ли не наполовину. Веллундец же, при всех своих недостатках, был не из тех двуногих, которые живут одним днем.

Следовало спасать положение. Искать способ заветный кошель — пополнить. И, по-прежнему не желая ни спину гнуть, ни напрягать мозги, Джилрой обратился к одному из своих, уже имеющихся, талантов. Тому самому, из-за которого и пересеклись их пути с конфидентом Лодвига Третьего.

Проще говоря, сумевший проникнуть в замок, веллундец тем более смог пробраться в один из столичных домов. Принадлежал оный дом человеку далеко не бедному, так что без добычи Джилрой не остался.

Однако праздновать успех и почин было рано. О произошедшем в городе очень быстро стало известно — причем даже не страже. Ее-то участия здесь вообще не потребовалось. А как удалось разыскать виновника, сам Джилрой даже не представлял. Но факт оставался фактом.

Уже на следующий вечер в таверну, где проводил время веллундец, явилась парочка громил. Джилроя они перво-наперво выволокли на улицу да хорошенько отдубасили. Затем заставили отдать украденные вещи, сбыть которые незадачливый вор, разумеется, не успел. После этого веллундцу еще раз врезали — так сказать, для закрепления науки, пущего осознанья, а если повезет, то и просветленья тоже. И уже напоследок объяснили дерзкому новичку положение дел.