Андрей Шункевич - В поисках крыльев

— Увы, увы, мечтам тем сбыться, не суждено было тогда, и перелетной, дикой птицей, в церкви, венец, взяла она, — задумчиво продекламировала я под нос скупую рифму…

— Рика! Мерзавка, вот ты где! Немедленно спускайся, тебя леди Марта уже полчаса ищет по всему поместью! И она очень недовольна!

Да, позвольте представиться, дева Лериния, для подруг, вернее подруги — просто Рика. Опускаю задумчивый взгляд и невольно прыскаю смехом, дева Консуэлла, в моем сокращении — Кося, стоит в окне второго этажа напротив и грозит мне зажатой в руке книгой. Задумчиво посмотрев на оную, я решила что вполне могу себе позволить отдохнуть на сим не пыльном, в переносном, увы, смысле, месте, минимум до обеденного колокола. И уже после оного получить все причитающееся, за пропуск занятий, неподобающее поведение и игнорирование повеления хозяйки поместья. Полутора часовой разнос, пара дней на кухне, плюс неделя ночных, молитвенных чтений — задумчиво подсчитывала я, краем глаза наблюдая как Кося вдоволь покричав в мою сторону, потопталась и исчезла в глубинах усадьбы. Как хорошо, что старшая леди не считает нужным прерывать занятия и являться лично за провинившейся девой. Хорошо.

Поерзав, было, я устроилась подремать на теплом дереве окна, когда увидела нечто интересное. Усадьба наша стоит хоть и не в глуши, но почти в полу-лиге от королевского тракта, и все кто направляют стопы свои, а также копыта и колеса, в усадьбу, обозначают сиё намерение минимум минут за двадцать до непосредственного прибытия к нам. В принципе, минимум раз в два дня кто-нибудь к нам, да заглядывает. Будь то пара повод с графского подворья везущих продукты и прочие надобности, которых встречали с распростертыми объятьями, либо прослышавшие о нас особи пола мужеского разного возрастного ценза, коих встречали ох неласково и заворачивали так же быстро. Ибо обе наши старшие дамы, помимо всего прочего являлись магичками, дипломированными в лейцигской академии искусств тайных. В силу чего, методами убеждения они владели отменными, но применяли их как правило, к чужим — ибо к своим применять оные графиня Оржунская запретила в любой форме. Причина запрета, по версии того же дневника кстати, вполне прозаичная, слишком часто будущую графиню с её шалостями вычисляли магией тогдашние воспитательницы. За что потом частенько предавали розгам. Вот и решила графиня уравнять шансы для будущих так сказать поколений. И завещала: «Да не направит ни одна живущая в доме воспитанности силы свои тайные супротив другой живущей, вне зависимости от обстоятельств, к сему ведущих». И завет помнили и чтили. Что мной лично крайне одобрялось и поддерживалось. Да.

Между тем события понеслись вскачь, как закусившая удила кобыла. Во-первых в ворота усадьбы въехала тройка мужчин. Во-вторых, все трое в форме гвардии, были неплохо одеты и ОЧЕНЬ хорошо вооружены. Даже на мой не самый искушенный взгляд, да, оценка и оружия и одежды, всех видов и типов, также входит в программу нашего благородного… ну пусть воспитания. Как бы на всякий случай, да. А случаи, как оказалось, бывают всякие, например вот как этот. М… минимум кадеты, а то и офицеры. Я почти влюбилась.

Один прекрасней другого, на взгляд любой воспитанницы усадьбы, да и уж чего там умалчивать и на мой неискушенный взгляд тоже — они выгодно отличались от всех тех мужиков, что по разной надобности периодически навещали наш не скромный цветник. Все трое, будучи молоды, явно едва разменявшие второй десяток, как влитые сидели на Жеребцах. Именно так и ни как иначе. Лошадьми их Коней мог назвать лишь очень недалекий человек или маленький ребенок. Вороной масти, жаркие и ох какие дерзкие, они явно под стать своим всадникам считали себя минимум хозяевами жизни. Милашки. Я точно влюбилась, жаль безответно…

Это я про коней уже, если кто не понял. Три под седлами и один в поводу. Либо запасной, либо для кого то, кто отправится с ними. Вообще все лошади — моя маленькая слабость. Вернее моя единственная маленькая слабость. Я всегда готова была возиться с ними не покладая рук. И вожусь, да. Причем с молчаливого согласия дамы Марты, давно махнувшей на этот мой заскок рукой. Так как на фоне остальных моих чудачеств он откровенно мал и безобиден. Жаль, что только своих лошадей в усадьбе было всего три и те — кобылы не первой свежести. Дамы глубоко бальзаковского возраста, если кто не понял прозрачных намеков. Но даже они вызывали у меня детский восторг и постоянное желание быть с ними. Потому и стала крыша конюшни моим главным… местом в этой жизни, наверное.