Роберт Хейс - Ересь внутри

«Почему, черт возьми, я раззадориваю здоровенную бой-бабу, алчущую мести? — Джеззет мимоходом глянула на арбитра. — Ради него?»

Констанция заметила этот взгляд и скривилась в ухмылке, отчего ее безобразное лицо стало еще уродливее.

— Я смотрю, быстро ты нашла себе нового мужика, Джеззет. Но Эйрик хотя бы был человеком, а не охотником на ведьм.

Джеззет почти рассмеялась. Катерина годами пыталась исправить речь Констанции, но все без толку — когда громадина злилась, она снова срывалась на тянущий слова акцент Диких Земель. Х’осту, похоже, тоже ничего с этим сделать не удалось.

— Прошу прощения, арбитр. К сожалению, две женщины в одной комнате всегда начинают клохтать друг на друга, что те курицы.

Арбитр усмехнулся, но Джеззет видела, что его взгляд остался холодным и мрачным.

— Твоя правда, лорд Х’ост. Впрочем, от женщин есть своя польза.

Х’ост расхохотался.

— Верно подмечено. Как тебе Джеззет? Д’роан всегда говорил, что она поразительно услужлива.

Будь у Джез еще хоть немного гордости, она бы, наверное, залилась краской, но все это осталось в далеком прошлом. Теперь же ничто не могло унять разгорающийся в ней гнев. «Разумеется, Д’роан говорил о тебе, Джез. Чистокровные ублюдки могут грызться сколько угодно, но на балах и приемах все непременно становятся вежливыми и общительными».

Х’ост продолжал:

— Он признавался, что никто не встречал более похотливой…

— Лорд Х’ост, — прервал собеседника Танкуил, и Джеззет готова была расцеловать его за это, — я все думаю, откуда тебе стало известно о нашем приходе. Боюсь, у меня не было времени отправить весточку.

— После событий в Чаде? Уверен, ты спешил. Побеги там и все такое… Ах да, наше первое блюдо — жаркое из мяса жирафа. Вы когда-нибудь пробовали жирафа, арбитр?

— Если откровенно, я не знаю, что такое жираф.

— Хах! Откровенничающий арбитр! Прелестно. Жираф — это такое большое животное. Длинная шея, пятна, рожки… — Х’ост говорил так, словно перед ним сидит самое несмышленое дитя на свете. Танкуил в ответ покачал головой. — Полагаю, в вашей Священной империи они не водятся. У вас есть живой бог, но нет ни одного жирафа. Лично я предпочел бы последних. Их языки — настоящий деликатес. Подумать только, никогда не видеть жирафа… Хм.

За всю свою жизнь Джеззет не встречала никого, кто наслаждался бы своим голосом так, как Х’ост.

— Итак, ты знал о нашем приходе… — напомнил Танкуил.

— Разумеется знал. Тебе, быть может, и не хватило времени известить меня о своем прибытии, но за тебя постарался один из твоих наймитов. Прости, забыл который. Он послал весточку из Биттерспрингса.

Плохо. Если кто-то известил Х’оста, что они приближаются, то, скорее всего, он сообщил и цель. Джеззет пристально наблюдала, как лорд отрезает ломтик мяса и кладет себе в рот. «Даже жует с самодовольной улыбкой».

Джеззет подметила еще кое-что: в зале не было стражи. Не считая слуги, который объявил приход лорда и принес еду, Х’оста охраняла только Констанция. Ничего хорошего это не сулило. И все же Джез нужно было дальше играть свою роль.

— Катерина однажды сказала мне, что вы ненастоящие сестры, — Констанция ни на секунду не сводила с девушки живого глаза, а теперь еще и щелкнула челюстями. Х’оста, похоже, тема заинтриговала. — Меня это не удивило. Катерина была ниже, стройнее и гораздо милее тебя… хотя шрам этот тебе идет.

— Сука, — только и ответила Констанция.

— Она тогда напилась в хлам, и ее потянуло на разговоры. Сказала, что нашла тебя в Солантисе среди отбросов. Тогда она была… со Смельчаками, — Джеззет взглянула на Х’оста, — старым отрядом наемников, который работал в окрестностях. Катерина подобрала тебя, как… зверушку.

— Сука.

— Полагаю, этого ты не знал, лорд Х’ост, — продолжала Джеззет. — Твой могучий генерал Катерина была рабыней.

— Заткнись, тварь!

— Капитан Смельчаков купил Катерину в Чаде, чистую и непорочную, и шесть лет таскал за собой в цепях, чтобы трахать, когда вздумается. Когда она нашла Констанцию, то взяла ее с собой. Как там они тебя называли? Она говорила мне, но я забыла.

— ЗАТКНИ! СВОЮ! ПАСТЬ! — Констанция побагровела от злости.

— Видишь? Внушающая всем ужас Мертвоглазая на самом деле была лишь жалкой зверушкой шлюхи-рабыни, подбиравшей объедки со стола хозяина. — «Надеюсь, ты узнаешь у него все, что хотел, арбитр». — И с тех пор ничего не изменилось. Разве что шлюха умерла.

С ревом, полным ярости и ненависти, Констанция оттолкнула свое кресло прочь, вскочила на стол и прыгнула на Джеззет. Сверкнув, в ее руке возник меч. Джеззет с силой откинулась в кресле, опрокинула его и перекатилась на пол. Услышав треск, она вскочила на ноги, дрожащей рукой тоже выхватывая меч. Кресло, в котором она только что сидела, разлетелось в щепки.