Майкл Салливан - Праздник зимы

Сальдур и Этельред обменялись тревожными взглядами, подтвердив тем самым подозрения магистра.

— Однако вам нечего бояться, господа, я могу предложить решение этой проблемы. — Аркадиус одарил присутствующих самой обезоруживающей из своих улыбок, от чего вокруг глаз у него появились симпатичные морщины, а розовые после мороза щеки стали еще круглее. — Я предлагаю объявить, что Модина родила ребенка.

— Что? — Этельред покраснел от негодования и вскочил на ноги. — Вы обвиняете мою невесту и императрицу в непристойном поведении?

— Я лишь хотел сказать, что если у нее есть ребенок, рожденный несколько лет назад и живущий отдельно от матери, это заметно упростит вашу жизнь. Он обеспечит дальнейшее объединение империи под началом потомков Новрона.

— Говорите прямо, магистр! — взорвался Этельред. — Вы утверждаете, что такой ребенок существует?

— Я лишь говорю, что такой ребенок может существовать. — Он поочередно оглядел все лица и остановился на Сальдуре. — Модина не в большей степени наследница Новрона, чем я, но это не имеет ни малейшего значения. Важно лишь то, во что верят подданные империи. Если они узнают, что у нее есть ребенок, вопрос о наследнике перестанет быть таким острым, и вы сможете не опасаться волнений. После этого несчастный случай с императрицей уже не станет трагедией для империи. Конечно, народ будет ее оплакивать, но у них останется надежда на ребенка, который когда-нибудь взойдет на трон.

— Вы высказали интересную мысль, профессор, — заметил Этельред. — В последнее время Модина болеет, но я уверен, что она сможет родить ребенка. Верно, Саули?

— Почему бы и нет. Да, мы это можем организовать.

Магистр недовольно покачал головой, словно услышал неправильный ответ от своих учеников.

— А что, если она умрет при родах? Такое нередко случается, неужели вы готовы пойти на такой риск? Вы хотите поставить на карту все, что уже удалось сделать? Ребенок, зачатый до того, как императрица узнала Этельреда, никак не повлияет на его репутацию. Можно представить этого ребенка таким образом, что он лишь укрепит позиции нового императора. Например, Этельред может провозгласить, что он просто обожает Модину и готов вырастить ребенка как родного. Народ его за это полюбит.

Аркадиус выдержал долгую паузу и продолжил излагать свой замысел:

— Возьмите здорового ребенка и обучите его философии, теологии, поэзии, истории и математике. Наполните сосуд квинтэссенцией гражданского права, экономики и культуры. Пусть ребенок станет самым просвещенным правителем из всех, кого знал мир. Представьте себе, какие при этом откроются возможности. Представьте потенциал империи, которой управляет истинный мыслитель, а не разбойник с самой большой палкой из всех возможных. Если вы хотите создать империю лучше прежней, создайте выдающегося правителя. Я могу вам это обеспечить. У меня есть ребенок, которого я уже начал обучать и буду продолжать его воспитание. Я могу вырастить его в Шеридане, вдали от двора. Мы не хотим, чтобы трон занял испорченный щенок, избалованный с раннего детства. Нам нужен сильный, полный сострадания лидер, не связанный с аристократией.

— А контролировать его, само собой, будете вы? — с подозрительным видом осведомился Луис Гай.

Аркадиус рассмеялся:

— Действительно, такой ребенок будет хорошо ко мне относиться, и хотя я знаю, что неплохо выгляжу для человека моего возраста, я уже старик и скоро умру. Наверняка это произойдет задолго до того, как ребенок станет настолько взрослым, что его можно будет короновать, так что вам не следует тревожиться о моем возможном влиянии. К тому же я не намерен оставаться единственным наставником этого ребенка. Да мне и не под силу одному решить столь сложную задачу. Потребуются историки, врачи, инженеры и даже купцы. Вы будете присылать любых наставников, каких только пожелаете. Я надеюсь, что вы, регент Сальдур, войдете в их число. Подозреваю, что вы являетесь одним из главных создателей Новой империи. Как только свадьба состоится, и все пойдет своим чередом, вы сможете присоединиться к нам в Шеридане. Ей потребуются уроки, которые только вы в состоянии преподать.

— Кому ей? — удивился Этельред.

— Что вы сказали? — спросил Аркадиус, глядя на него поверх своих очков.

— Вы сказали ей. Речь идет о девочке?

— Ну да, ребенок, которого я предлагаю использовать в этом качестве, сиротка, и я уже довольно давно о ней забочусь. Для своих пяти лет она удивительно умна и уже знает все буквы. Чудесный ребенок с прекрасным будущим.