Глен Кук - Песни Умирающей Земли - Добрый волшебник

— Вы читаете мысли? — спросил Альфаро.

«Иногда получается, но не у всех. Твой разум открыт. У моих врагов в былые времена, у этих порождений хаоса, воплощений эгоизма, — не получалось. Но я понимал их резоны. И машины понимали. Итак, решено. Альфаро Мораг будет учиться, чтобы стать новым Добрым Волшебником».

Темноволосая прелестница придвинулась еще ближе к Альфаро и сладострастно мурлыкнула.

В библиотеку вошел Ильдефонс. Девушки вскрикнули от неожиданности. Добрый Волшебник заколыхался, словно дымка тумана.

— В чем дело, Мораг? Что это? — спросил Ильдефонс.

— Что случилось? — выпалил Альфаро. — Как вы освободи…

— Подоспел Мун Волхв, он снял с нас чары стасиса. Но, подозреваю, лишь после того, как прибрал к рукам все сокровища. А теперь отвечай — что тут происходит?

— Те Радье хочет, чтобы я стал его учеником.

Ильдефонс неприятно засмеялся, и смех его подхватили прочие волшебники, толпившиеся за порогом библиотеки.

Ильдефонс повернулся к дверям.

— Сегодня я растратил недельный запас чар абсолютной ясности. У кого-нибудь есть заклинания, рассеивающие иллюзию?

Сквозь ряды волшебников протолкался Вермулиан Сноходец.

— У меня есть; правда, это не то чтобы полноценное заклятие, но помогает отличить иллюзию от сна.

— Пусти-ка ее в ход. Юному Альфаро необходимо увидеть, как далеко его заманили.

— К чему такая расточительность! — буркнул Вермулиан.

— Все мы когда-то были молоды.

— Хорошо. Да и чары эти потом можно подзарядить. — Вермулиан начертал в воздухе какой-то знак и произнес несколько слов.

— Что делают эти чары? Высвобождают время? — осведомился Ильдефонс. — Ничего не произошло.

— Действуют незамедлительно.

— Но ничего же не изменилось!

Строго говоря, Ильдефонс заблуждался. Те иллюзии, видимость которых он хотел сохранить, так и не развеялись. Но сам Ильдефонс вернулся в свое природное состояние. Правда, перемены были не очень-то драматичными: он слегка полысел, потолстел и утратил общую ауру благодушия. А за порогом библиотеки начался взволнованный гомон: волшебники впервые увидели друг друга в истинном обличье.

Библиотека совсем не изменилась. Не подействовала магия и на трех красавиц. Но вот запах разнесся такой, что хуже некуда.

Альфаро ахнул.

— Те Радье!

Под воздействием чар Добрый Волшебник перестал молодеть — он одряхлел обратно, скукожился в морщинистого гнома, а затем и вовсе замер в неподвижности.

Альфаро стоял ближе всех к нему.

— Мертв! Давным-давно мертв! — объявил он. — Это же мумия. С кем мы разговаривали? С призраком?

Вокруг останков соткалась мерцающая дымка, и голос в голове Альфаро отчетливо произнес: «Я — воспоминание, что хранится внутри машин. Оно же вызывает к жизни и привидения красавиц. Даже прекраснейшие обречены умереть. Но идея, мечта живет в Амальдаре вечно. И машины будут трудиться, когда угаснет последняя звезда».

— Это не сон, это кошмар наяву, — высказался Вермулиан.

Ильдефонс кивнул.

Альфаро с трудом сосредоточился. Кошечка-брюнетка льнула к нему все теснее и покусывала ему мочку левого уха. Он растерянно сказал:

— Я не знаю главного. Те Радье ни разу не упомянул о прежних междоусобицах.

Ему это представлялось важным лишь постольку, поскольку могло помешать жизни в Амальдаре.

— Те Радье был зашоренным фанатиком, готовым порушить целые цивилизации, лишь бы воплотить в жизнь свои понятия о «хорошо» и «плохо». Тот серый город, который вы все видели, — вот какой подарочек готовил нам Добрый Волшебник! — пылко сказал Ильдефонс.

— Да, но после уничтожения Великого Мотолама Те Радье оборвал все связи с человечеством. Он сосредоточил свои усилия на том, чтобы не дать солнцу погаснуть.

— Разумеется, за это мы должны быть ему благодарны, — неохотно кивнул Ильдефонс. — И тем не менее…

Шаловливая ладошка нимфы скользнула под рубашку Альфаро. Соображал он со скрипом.

Добрый Волшебник — или же машина, внутри которой все еще жил упрямый дух Те Радье, — прочла его разбегающиеся мысли. «Правда остается правдой, в каком бы обличье она ни являлась».

— У каждого своя правда! — возразил Альфаро. — В некоторых обстоятельствах даже законы природы — и те меняются. — Он вытащил игривую ладошку из-под рубашки и мягко отстранил красотку на безопасное расстояние — чтобы тепло ее тела больше не горячило ему кровь. — Силы магии пытаются овладеть мной, кто посулами, кто угрозами. Почему?