Алексей Глушановский - Дорога в маги

В общем, Толян уже совсем собирался предпочесть «лучший вид доблести», то есть драпать так, чтобы и свет не мог догнать, когда положение на «поле боя» резко изменилось.

Медленно, словно воздвигаясь из грязной лужи, поднялся Семен и, покачиваясь, вперился мутными глазами в спину Олега. Заметив это, Толян с Воблой удвоили усилия, надеясь в скором времени сполна расквитаться за неудачную ночь с ненавистным «крутым». В результате они забыли об обороне, и очередной удар Олега заставил Виталика снова выплевывать осколки зубов.

Но своей цели они достигли. Бешено поводя глазами, Кабан выхватил свой выкидной нож, которым часто любил помахать перед приятелями, и, грязно выругавшись, всадил его в бок парня. Коротко всхлипнув, тот осел на асфальт, зажимая рану рукой.

Толян с Виталиком уставились на Кабана. Под их взглядами тот поежился и быстро забормотал:

— А чего он? Понял, как на меня наезжать!! Будет в другой раз наука!

Толян посмотрел на парня. Тот лежал на асфальте, и вокруг него быстро расплывалась красная лужа.

— Нет, не будет. Ты, Сема, завалил чувака. Теперь он уже ничему научиться не сможет.

Банда была в напряжении. Это был их первый «жмурик», так как Анатолий твердо помнил наставление отца: «Шалить — шалите, но меру знайте. Если пойдет „мокруха“, дело направят в прокуратуру, а там у меня есть пара недоброжелателей. Влететь можете по полной…»

Сейчас, стоя над лужей крови, он вспомнил и другой совет отца, которому ранее не придавал значения: «Если все же влипнете — забирай ценности и документы. Ограбленный и неопознанный труп — дело обычное, может, и висяком пройти. Или на какого-нибудь мазурика спихнуть удастся… А лучше и тело спрячь подальше: чем позже найдут, тем меньше шансов вас поймать».

Самое время было заметать следы. Опьяненная адреналином банда тут же принялась за дело под чутким руководством Толяна и даже не задумывалась над такими, делающими эти мероприятия бессмысленными факторами, как бегство Лены, которая была уже рядом с общагой и через пять минут названивала в милицию, диктуя место столкновения и приметы нападавших; куча улик, прямо указывающих на них, в виде капель крови из носа Толяна, осколков зубов Воблы и «грязевого» отпечатка Кабана, не считая лужи крови, вытекшей из Олега. Всего этого было вполне достаточно для возбуждения дела, нахождения убийц и отправки их за решетку.

Впрочем, знание этого всего банде Толяна было вовсе не нужно. Их ждала совсем другая участь. Наказание, которое их ожидало, было отмерено вовсе не российским судом, который порой проявляет просто невероятную гуманность, особенно к детям больших начальников.

Когда испуганные и наадреналиненные гопники стали подходить к телу Олега, в действие вступила еще одна сила, о существовании которой Толян, Виталий и Семен даже не подозревали. Первым неладное, как всегда, заметил Вобла. Коротко взвизгнув, он отпрыгнул в сторону и испуганно завопил, уставясь на лужу крови, натекшую вокруг тела:

— Это чего, ребята?! Она — горит!!!

Толян машинально опустил глаза, взглянул на кровь, и рука, уже занесенная, чтобы дать Вобле подзатыльник, дабы не шумел, замерла в воздухе: кровь действительно горела! Неправдоподобно алые, яркие и слепящие глаза язычки пламени танцевали по такой же алой жидкости, будто слизывая ее и вплотную подбираясь к телу. Вот один из них несмело прикоснулся к ране, из которой все еще слабым ручейком тянулась ниточка крови, отпрянул, словно испугавшись, а затем юркнул внутрь.

В тот же миг вспыхнуло все тело. Огонь, окруживший Олега, словно нежно и аккуратно переносил тело куда-то вдаль, по молекуле разбирая его здесь и собирая где-то в неизведанном далеке. Внезапно ставшее полупрозрачным, тело с легким хлопком исчезло, оставив только свои контуры на расплавившимся от жара асфальте.

Первым от шока отошел Толян.

— Мне это не нравится, — прошептал он себе под нос. — Мне это ОЧЕНЬ не нравится, — заявил он уже в полный голос. — Мотаем отсюда, — заорал он на подельников. И очнувшаяся банда бросилась бежать.

Впрочем, далеко убежать они не успели…