Карина Демина - Леди и война. Пепел моего сердца

Тогда же к Кайя явилась делегация гильдийных старейшин.

Мэтр Ортис, несколько запыхавшийся, – подъем на вершину Кривой башни дался ему нелегко. Мэтр Вихро, в темной гриве которого появилась ранняя седина. И мастер Визгард, заменивший мэтра Эртена. В его чертах проглядывает отдаленное семейное сходство, вот только мэтр Эртен лучше умел контролировать эмоции.

Сколько всего намешано!

И презрение. И страх. И неудовольствие от того, что мастер Визгард оказался в месте столь неприятном. И понимание, что вести себя следует с почтением, несмотря на ту брезгливую жалость, которую люди испытывают к сумасшедшим.

В последнее время Кайя научился видеть оттенки эмоций.

Прежде он не замечал, сколь разнообразен тот же страх. Опасение. Тревога с учащенным пульсом. Адреналиновый выброс и почти паника, лишающая рассудка. Инстинктивный ужас. Этот был… осторожным. Пожалуй, подобный страх появляется при осознании того, что опасность существует, но неспособности адекватно ее оценить.

– Мы рады приветствовать вашу светлость. – Мэтр Ортис пытался отдышаться. По полному лицу его катился пот, который мэтр вытирал мятым платком. – И хотели бы выразить свое почтение.

Мэтр Ортис боится иначе. Он осознает грань и вынужден выбирать между двумя страхами – тем, которым грозит будущее, и Кайя.

Кайя не хочет их видеть.

Снова тяжело. Муторно. Он потерял время и порой не понимает, где находится и зачем. С памятью тоже странно. Исчезают целые куски. Кайя знает, что теряет важное и, пытаясь сохранить самое важное, рисует.

Лица.

Люди.

События.

Некоторые тут же теряются, например слоны. Кайя уверен, что слоны имеют значение, но забыл, когда и где их видел. Или вот старейшины… нет, их помнит. Все помнит.

– А также просить вас… возглавить Совет, – завершил мэтр Ортис, протягивая свиток, перевитый алой лентой, украшенный связкой печатей, которые с сухим деревянным звуком ударяют друг о друга. Кайя принял. И положил на каминную полку, где уже лежал пяток прошений и что-то еще – бумаги приносили часто, Кайя не давал себе труда определять, о чем именно просят.

А коту нравилось играть с печатями.

Да и гербовая бумага приятно шелестела, раздираемая когтями.

Личные письма он сжигал. Их пришло всего два, оба – от Урфина. Вряд ли в них было что-то важное… или скорее Кайя боялся, что важное было такое, делающее бессмысленным всю его затею.

Письма вызывали приступы ревности и обиды.

…сны, в которых он вытаскивал листы из камина и читал приговор.

Два года – это очень много. И все устали.

Его просят понять, простить и дать свободу. Шанс жить нормально.

Просыпался с криком. Долго приходил в себя, уговаривая, что сон – лишь сон. Разгребал золу, хотя прекрасно отдавал себе отчет, что писем не восстановить. Система, наверное, могла бы…

…система давала сухие сводки о мятежах, стычках и вероятных сценариях развития военных действий. Она рисовала карты на стене и стрелочками показывала перемещения войск. Примерно. Возможности системы были ограничены.

…о письмах Кайя не спрашивал. Об Изольде система отказывалась информировать.

…так зачем ему очередная грамота со связкой печатей?

– И вы вот так позволите разрушить мир? – Мастер Визгард простер руку отработанным жестом. Видимо, ему приходилось выступать на Совете. Или не на Совете, но точно перед публикой, которая с благодарностью слушала эти выступления, придавая мастеру веры в правильность каждого слова.

– Да, – ответил Кайя, присаживаясь в кресло.

Оно осталось одно. Второе он скормил огню, потому как топить иногда забывали, а Кайя без огня грустил. Да и не любил он гостей.

– Вы будете смотреть, как лорды, ошалев от собственной безнаказанности, раздирают страну на части? Позволите им и дальше пить кровь…

Стало ясно, перед какой публикой привык выступать мастер Визгард. И заодно, каким образом обыкновенный мастер, не получивший высшего звания, занял пост старейшины. Гильдия не пожелала раскола, предпочла уступить тем, кто выкрикивал это имя. Их было много.

– Я бы понял, будь вы одним из них. – Его не останавливали, и мастер Визгард смелел.

Он помнил, как вчера говорил перед толпой, и толпа отзывалась, готовая поддержать его. И если так, то не за ним ли сила? Чего бояться?

Пусть Ортис, лис, из тех, чье время уже ушло, дрожит. А мастер Визгард понимает: в новое время нельзя себя вести по-старому, поджимать хвост и гнуть шею перед титулом.