Ким Харрингтон - Клэрити

Габриэль разочарованно усмехнулся:

— Очень удобно, не правда ли?

Я вскочила с кровати и уставилась на него:

— Если хочешь, думай, что я мошенница. Но зачем, по-твоему, я согласилась помочь следствию?

— Реклама семейного бизнеса. Деньги. Собственное шоу на телевидении. Кто знает?

— Как мне убедить тебя, что все это правда?

Он равнодушно посмотрел на меня:

— Раскрой это дело.

Всю ночь меня мучили кошмары. Каждый раз, когда я поворачивалась, в моей бедной голове прокручивалась сцена смерти Виктории.

Вернулся?..

Вернулся?..

Вернулся?..

Что я знаю? Виктория убита выстрелом в голову. Незадолго до смерти у нее был секс с моим братом. После того как он ушел, в комнату проник еще кто-то. Виктория подумала, что это Перри. Но это был не он. Это не мог быть он!

Потому что Перри не убийца.

Я твердила это как мантру, принуждая себя уснуть.

Когда мне это удалось, я обнаружила себя потерявшейся в лесу. Я не знала, куда идти, безумно устала и в конце концов опустилась на землю. Меня кусали насекомые. Мне было неприятно, я хотела закричать, но не могла издать ни звука. Но даже во сне я знала, что эти твари, терзающие меня, — воплощение сомнений относительно невиновности Перри.

Я никогда не была связана с криминалом, но я смотрю новости, читаю газеты. В большинстве случаев тот, кого последним видели с жертвой, и есть убийца. Но Перри — мой брат, и у него не было причин делать это. Кроме того, он поклялся, что Виктория была жива, когда он уходил.

Перри никогда не лжет? — хор насекомых захохотал над моей наивностью. Достаточно вспомнить, как он клеит девчонок, шрам, полученный в схватке с преступником, и множество других историй. Ложь — да, но ложь безвредная, только для того, чтобы пустить пыль в глаза. Девушек, которые для него ничего не значат, он действительно обманывает, но он не врет мне. Никогда не врал.

Девушки, которые для него ничего не значат, — эта фраза имеет подтекст, разве не так? Бросал одну, переходил к другой… Они для него одноразовы. Их жизнь ничего не значит для него.

«Заткнитесь!» Мой голос отозвался в лесу таким громким эхом, что я проснулась и подскочила в кровати.

Оказалось, что я кричу. Дверь резко распахнулась, и в комнату вошла мама.

— Клэр, с тобой все в порядке? — Она удивленно осмотрелась: — Почему ты до сих пор в постели?

Я покосилась на часы. Было десять утра.

— Извини, пожалуйста… Уже встаю.

— Ты видела сегодня Перри?

— Нет, как я могла…

Мама сжала кулаки:

— Он знает, что ты занята, и обещал весь день работать. Впереди трудный день. Вечером на пляже фейерверк. Мимо нас будут идти люди, ожидается много клиентов. Один уже пришел, а Перри подводит меня.

Я потрясла головой, чтобы прогнать остатки кошмаров. Я просто не могла думать об этом сейчас.

Сбросив одеяло, я спустила ноги с кровати:

— Может, мне поработать с тобой?

Мамино лицо прояснилось.

— Правда? Ты не против? Я же знаю, ты занята…

— Ничего страшного. Габриэль пока не звонил. — Я встала и потянулась: — Дай мне пять минут.

Времени на душ не было, я лишь плеснула в лицо холодной водой, стянула волосы в хвост и побежала вниз.

Внизу на столике лежала утренняя газета. «Убийство молодой девушки: улик слишком мало», — бросился в глаза заголовок. Я схватила газету и стала изучать лицо Виктории Хеппел. Да, я видела ее убийство, но глазами самой Виктории, а как она выглядит, я до сих пор не знала.

Виктория не была похожа на обычную восемнадцатилетнюю девушку. У нее была модельная внешность. Длинные темные волосы, манящий взгляд карих глаз, роскошное тело — она казалась зрелой женщиной. В уголках рта теплилась улыбка. Мне стало грустно. Она больше никогда не улыбнется…

Из гостиной донесся мамин кашель. Я бросила газету и поспешила к ней. Все было готово — приглушенный свет, тихая музыка, мерцание свечей. Клиентка, девушка чуть старше меня, сидела неподвижно. Мне показалось, что ей нужно выспаться и принять душ. Похоже, эту ночь она провела еще хуже, чем я.

— Сына нет на месте, — сказала мама. — Но моя дочь готова принять участие.

Девушка кивнула. Глаза ее ничего не выражали.

— Как вас зовут? — спросила мама.

— Джонни, — почти шепотом ответила девушка.

Половину ее лица загораживали свисающие волосы.

Она уставилась на обкусанный ноготь, остальные были обгрызены до мяса.

— Как вы о нас узнали? — спросила я.