Эн Варко - Повелители драконов. Книга 2. Пронзая ветер

— А это? — прошептала она, прижимаясь к Шуту.

— Мертвецов боишься? — усмехнулся он.

— Того, кто их убил.

— Здесь нет никого, — повторил Шут. — Бедолагам не повезло, но они знали, на что шли. Страж, когда обнаруживает чужаков на своей территории, расправляется с ними жестоко.

— Но мы ведь тоже чужаки.

— Ты. Я — нет. Не бойся, со мной он тебя не тронет. Так что, все в порядке.

Но Ланетта все равно никак не могла отпустить руку Шута. С ним было спокойно. А если бы он обнял ее, она даже согласилась бы еще раз взглянуть на этого Стража. От переполнявших чувств, ее била дрожь. Шут устало вздохнул, отстраняясь:

— Ланетта, давай договоримся так. Когда я говорю надо сидеть тихо — ты сидишь тихо, когда я говорю — нет опасности, ее нет. Иначе нам будет очень трудно путешествовать друг с другом.

— Прости, Линнок, — покаянно произнесла она.

С одной стороны было хорошо, что ее дрожь Линнок принял за страх, с другой стороны, теперь он думает, что она трусиха. А ей не хотелось разочаровывать его. Больше всего она боялась, что он уйдет без нее.

— А где Скульптор? — она постаралась, чтобы голос ее звучал уверенно.

— Пошел по своим делам. Здесь недалеко заброшенная сторожка лесника. Подождешь меня там. Мне нужно будет ненадолго отлучиться. Главное, без меня в лес не суйся и все будет хорошо.

Избушка была небольшой, но все еще крепкой. Сложенная из толстых бревен она пряталась в густых кустах черемухи.

Войдя следом за Шутом, Ланетта огляделась. Здесь царила бедность, но было довольно чисто. Деревянный сундук, грубо сколоченная мебель, небольшая печка, пара настенных шкафчиков — вот и вся обстановка. Шут раскрыл сундук, полный разной одежды, и вытащил пышную красную юбку, чуть пожелтевшую от времени блузку, кожаную жилетку и сандалии.

— Переодевайся, а я пока за водой и дровами схожу. В придворном платье ты долго не пропутешествуешь.

Ланетта уже зашнуровывала жилетку, когда на печи возник шум и серый визжащий клубок рухнул ей прямо под ноги. От неожиданности девушка взвизгнула, мгновенно оказавшись на столе. За дверью послышался грохот, а потом Шут ворвался в избушку с обнаженным мечом.

— Ты из-за мышей так орала? — изумился молодой человек, разобравшись, в чем дело. — Ну, ты, куколка даешь! Я думал, после Стража тебя ничем не проймешь.

— Это не мыши, а крысы, — попыталась оправдаться девушка. — Я их терпеть не могу

Шут собрал разбросанные у порога дрова, и принялся растапливать печку.

— Похлебку сварить сумеешь? — спросил он, когда веселое пламя принялось лизать поленья.

Девушка кивнула.

— Ну и отлично, — обрадовался молодой человек. — Будет чем заняться, пока меня не будет. И сама не будешь скучать, и меня накормишь. А то одним сухариком за весь день сыт не будешь.

Шут полез в шкафчик за крупой и со злостью выругался:

— Вот, Мрак! Всю крупу испортили! Ты права — на редкость отвратительные твари. Ну, ничего, сейчас защиту против грызунов обновим…

Он извлек с полки мешочек и начал обходить избу, посыпая пол, полки, края стола серым порошком, что-то негромко бормоча при этом. Проголодавшаяся девушка подошла к Шуту.

— Я могу перебрать крупу, — застенчиво предложила она.

Когда Шут случайно задел ее рукой, подавая миску с жалкой горкой крупы, она густо покраснела и миска вылетела из ослабевших рук.

— Когда обожание вредит продуктам питания, с ним следует начинать решительно бороться, — изрек Шут, успевая подхватить миску.

Поставив утварь с так и не успевшей рассыпаться крупой, он ловко вытащил из волос девушки злополучную заколку.

— Все, Ланетта. Ты свободна.

Девушка замерла, с изумлением уставившись на Шута.

— Что, сердечко больше не трепещет в груди при виде очаровательного меня? — усмехнулся он, бросая заколку в кошель, приточенный к его поясу.

— Это ужасно, — прошептала она, закрывая пылающее лицо руками.

— Да ладно, не о чем беспокоиться. Это всего лишь магия. Ты же не виновата, — махнул рукой Шут.

Он быстро свернул придворное платье Ланетты в тугой сверток и отправил его в заплечный мешок.

Ланетте захотелось плакать. Невидящими глазами она уставилась на крупу, силясь проглотить рыдания.

— Ты будешь крупу перебирать или так сваришь? — подозрительно спросил Шут. — Предупреждаю, с крысиными какашками есть не буду. У меня принципы!

— Что у вас за мир такой, — не выдержав, всхлипнула девушка, — никому нельзя верить!

— Мне верь! — разрешил Шут, — Я благородный спаситель глупых девиц.