Шимпо Ботан - Люди и Тени

— А что если я сейчас заору «Тревога!» и вас схватят? — дерзко сказала Найпа.

— Мы всё равно сумеем сбежать.

«Будущая воительница» зажмурила глаза и обхватила голову руками. Мысли метались как бешеные. Хотелось позвать стражу и покончить со страхом. Сколько событий за такое короткое время… Две битвы, золотой улей, скандал с тётей, арест. О боги! Как хотелось проснуться в своей постели и понять, что всё это был сон, и что жизнь идёт своим чередом. «Ну конечно-же, сон. Страшный сон — и всё. Сейчас я проснусь…» Увы, не получилось. Открыв глаза и увидев непривычно серьёзные, даже жесткие лица «друзей», Найпа осознала насколько далеко всё зашло.

— Вот откажусь бежать, и что? — тихо молвила она, обращаясь к самой себе.

— Всё равно моя жизнь треснула. Ведь былая безмятежность утеряна без возврата. Буду постоянно размышлять — а что было бы, если б я решилась? И понимать — возможность упущена. Ведь Ву и министры больше не отпустят, будут следить за каждым чихом, похоронят меня заживо… Если не сбегу сейчас — не сбегу никогда. А мысли о свободе и славе, которую я упустила, сожрут меня изнутри.

Мараван глянул Наследнице в глаза:

— Мы ждём твоего решения. Времени мало.

— Я лечу с вами в Лаашин.

Друзья протянули Наследнице документ, написанный на телячьей коже. Золоченые буквы, имперская печать. Слов не разобрать — они на Кузуни Хавач, древнем священном языке. От них веяло чем-то серьёзным, внушительным, духом забытых эпох, мудростью ушедших правителей… Что это за документ? Удостоверение. Указ о назначении Найпы бойцом Непобедимого Легиона. Нужно лишь поставить подпись — и Указ вступит в силу. Но подписываться нужно своей кровью.

— Почему кровью? — Найпа брезгливо морщила носик. Глаза тревожно зыркали по сторонам.

Тариваш запел соловьём:

— Потому что документ священен. Он узаконен Богами и Предками. Когда ты подпишешься кровью — он станет почти неуничтожимым. Священный огонь не пожрёт его, но наоборот — охладит. Так отличают истинные документы, подписанные истинной монаршей кровью от дешёвых подделок. Готова?

— Да.

И, тихо прочитав молитву Предкам, девчушка вывела собственной кровью слова: «Найпа, дочь Ламисаи, наследница Ву-Таамы. Небо и земля мне свидетели. Да будет так». Не грянул гром, не засияло солнце. Природа была безразлична к священным ритуалам людей. Безразлична к их возне. Веял ветерок, ночь продолжалась.

Тем временем шершни не сидели сложа руки. Лахтай, желая смыть вину перед начальством, и выслужиться, организовал погоню. Выражение его широкой рожи не предвещало шпионам ничего хорошего. Десять отрядов с собаками-ищейками рыскали по острову, стремясь найти след.

— Демоны безрогие! — хрипло ругался Лахтай. Его раскосые глаза глядели со жгучей ненавистью.

— Почему псы ничего не могут?

Да, те действительно не могли найти след. Большие лохматые животные, кузунийские чернолапы — умная и преданная порода, выведенная специально для поимки преступников. Умели учуять следы даже двухдневной давности. Но сейчас лишь растерянно гавкали и чихали — всюду воняло какой-то мутью. Зловоние глушило все остальные запахи, забивало дыхание, и у собак и у людей. Это был след Шижи! Ощущая серьёзность положения, догадываясь что будет погоня — он оставил после себя брызги пахучей жидкости.

— В чём дело? Отвечайте, бестолочи! — орал Лахтай. — Чем так воняет?

Никто не мог дать разумный ответ.

Майта, Тариваш и Мараван выпили по нескольку глотков крепкого травянца — для храбрости. Найпе тоже дали, и она не отказалась. Всюду слышался собачий лай и резкие приказы, сквозь полумрак мелькали огоньки факелов. Внезапно затрубил охотничий рог — один из отрядов таки нашёл след. Времени оставалось мало.

— А теперь, — сказал Тариваш, глядя на Майту. — Ты увидишь моё истинное лицо.

Южанин улыбнулся, но не весело, а мрачно и жутко. Было что-то фатальное в его улыбке, похожее на оскал шакала. Парень взял свой шаманский талисман, шерстяную куклу — и вцепился в неё зубами.

— Удачи, Тариваш, — тихо молвила Майта. — Да хранят тебя… хоть кто-нибудь.

Крупные зубы южанина разорвали старую ткань, с «искалеченной» куклы полетели ошмётки пуха. Парень разжевал… и с трудом проглотил кусок талисмана. Запил травянцом.

— Отлично!

Найпа глядела на всё это круглыми от удивления глазами. Мараван и технократка тоже растерялись, хотя будто бы знали своего друга хорошо. Майта вспомнила безумные огоньки, которые уже не раз замечала в глазах южанина. Вспоминала ту тень колдовства что всегда сквозила в его дружелюбной улыбке… И вот — свершилось. Друзья увидели нового Тариваша — истинного Ханаарца. Не торгаша — а воина Пустыни, дитя жарких скал, друга гиен и шакалов. Да, именно такими Южане были изначально — дикими и воинственными, шаманами и охотниками. Затем уж изобрели мореходство, торговлю, искусства… Но даже спустя тысячелетия, в среде окультуренного народа ещё оставались истинные дикари. Такие как Тариваш.