Миша Северный - Бета-тестер

-

Вкус земли, правда? — не успокаивался мучитель. — Сухой, грязный вкус земли. И вот так все, представляешь? Сейчас я тебе червяка "нарисую"… —

-

Может хватит? — вырвалось у меня. Из земли появился дождевой червяк и крутясь, выползал на поверхность. — Червяка я жрать не буду. —

-

Так и не ешь, — сказал богатырь, — кто же тебя заставит червяков есть. У мамки каша с молоком. Хлеб только из печи. —

-

Ешь, — сказал Сергей Владимирович, — это твоя работа. Если конечно не хочешь ее лишиться. Завтра, может быть, устроим фестиваль дегустации и будем все пробовать и описывать. Сегодня червяком ограничимся. —

Я схватил дождевика и не думая бросил в рот. Подержал пару секунд и выплюнул. Жевать это не буду, даже под страхом увольнения. Так и коричневую субстанцию из под богатырских коней заставят есть.

Богатырь отшвырнул ягоды и достал кистень.

-

Точно, нежить. Где Андрия дела, тварь колодезная? —

-

Ну что? — спросил Сергей Владимирович, — отличается вкус? —

-

Отличается, отличается! — крикнул я и вскочил с пенька. — Влад, это я! Не убивай! У меня одна жизнь! —

-

У всех одна жизнь! — сказал Влад, не пытаясь приблизиться. — Потом души наши улетают на небо, нужно крышу в хате снимать и воды поставить, чтобы умылась напоследок. Никто оттуда не вертается, но волхвы говорят, что душа возрождается в растении или звере каком. Но назад только несправедливо убиенные или преданные души могут вернуться. Червей, наверное, жрут. Вот как ты. Чтобы выжить. —

— Я это! — кричу и отхожу на шаг. — Влад! Как доказать тебе?

— Скажи ему что‑то пусть успокоится.

— Я червя ел, чтобы что‑то доказать себе, — выкрикнул первое пришедшее в голову.

— Что? — опешил Влад.

— Что? — переспросил Сергей Владимирович.

Пришлось импровизировать, нужно говорить, чтобы успокоить этот сбесившийся искуственный интеллект. А что говорить, не ясно. Что у них там за алгоритмы в виртуальных головах.

— Ну мне нужно было доказать, что я мужчина. Что я могу переносить испытания различные. Я не просто никому не нужный человек, который по вечерам играет на гуслях одну песню. Я хотел сам себе доказать, что моя судьба не только жить помощником на хозяйстве у одинокой вдовы. Я готов к приключениям. Я смогу путешествовать по свету и я смогу выжить, даже если прийдется в пути голодать и есть червяков.

— Андрей, — сказал Владимирович в голове, — что ты несешь.

Влад стоял открыв рот и молчал.

— А еще в червях и земле, которую они удобряют много кальция. Для зубов полезно.

— Не знал, — сказал Влад, — век живи, век учись. И это не доказывает, что ты не нежить.

— Хорошо. Вот, что докажет — и я достал крест из инвентаря — Знаешь, что это?

— Догадываюсь, священник дал?

— Так точно. Этот крест для нежити, как пламя для дерева. Обжигает и уничтожает. Остается только пепел. Я похож на груду пепла?

— Не похож, — растерялся богатырь и опустил оружие, — дай подержать?

— Зачем? Хочешь себя проверить?

— Чудно.

Он осторожно взял крест и осмотрел.

— Мужик распятый на кресте. Страх какой. Это русский богатырь?

— Не, еврей.

— Кто?

— Забудь. Не русский, короче.

Влад осторожно передал мне крест.

— Видно, что не русский. Наши не сдаются. Я бы не дал себя к доскам прибить. А кто так с ним поступил?

— Евреи.

— Свои же? Ну и народ.

— Хочешь расскажу подробнее всю эту историю?

— Нет, брат. Не нужно мне сказки рассказывать. Я останусь язычником, я за силу и единение с природой а не за человечка, прибитого к доскам. Забирай свои палки и продолжим путь.

Я спрятал крест в инвентарь и мы продолжили путь. Нужно ведь было рыбу достать, сколько времени потеряли.

Ловушки для щук я увидел издалека. Это две палки 2–2,5 метров высотой и примерно 7 сантиметров диаметром. Между ними хитрым образом натянута сетка, образуя что‑то вроде мешка, в который должна попасться рыба. Когда сетка начинает дергаться, нужно выдернуть третью палку — подпорку и мешок захлопывается.

Это мне Влад объяснил, пока мы выглядывали на берег из леса, высматривая людей.

— Видишь, как сетка начинает дергаться, заходи в воду и тащи подпорку из воды. Чтобы щука не вырвалась, успокой ее щучьей колотилкой пару раз.

— А что за колотилка? У тебя есть, Влад?

— Вон стоит. У костра.

Только теперь я заметил еле тлеющий костер на берегу. Около него вертикально стояла деревянная колотушка с круглым набалдашником на конце.