Ольга Смирнова - Намеренное зло

Александра ее объяснение удивило:

— Ты волшебница или кто? Почему сбор вещей должен занимать четыре дня?

То есть опять-таки, предложить помощь даже не пришло ему в голову… Вывод должен был бы опечалить новобрачную, но отчего-то порадовал. В свою очередь Лера не стала озвучивать причины, по которым ей требовалось столько времени и которые, разумеется, к собиранию вещей не имели никакого отношения, а сказала:

— Три дня. Всего три дня. Пожалуйста.

Александр помолчал несколько секунд, затем коротко кивнул.

— Три дня. Не больше. — Поставив, таким образом, в их разговоре жирную точку, он скрылся в темноте портала.

— И тебе не хворать, мой драгоценный, — пропела вслед ему Лера — выждав предварительно пару секунд. — Ладно. На чём я остановилась, на юбке?

Оставшееся до перемещения время Лера тихо радовалась, что ей удалось выдрать у мужа целых три дня на сборы, а по факту — на осмысление нового положения. И то, что первую брачную ночь она проведет в полнейшем одиночестве, ничуть не огорчало. Александр, казалось, даже и не вспомнил о супружеских обязанностях. Лишь спросил за обедом, когда именно она отправляется, покивал с отсутствующим видом и сразу по окончании приема пищи откомандировал жену — слава демонам, порталом — в ее городишко. После этого спустился в лабораторию — очередные опыты были в самом разгаре и того, что знаменательная ночь через какое-то время наступила, он даже не заметил. Лера же вздохнула с облегчением, только когда оказалась дома.

Как уже упоминалось, официально заявленная цель визита заключалась в собирании вещей. Чем Лера и занималась прилежно — который день, и конца и края увлекательному занятию видно не было. Радовало одно — параллельно с собиранием вещей изо всех углов выгребался мусор, мылись полы, пылесосились ковры, протиралась пыль. Помимо этого, следовало позаботиться о безопасности карты. Волшебница целый день убила, накладывая на вредную бумаженцию охранное заклинание, дабы в портале ее ветром не унесло в неизвестном направлении. Итог: на исходе третьего дня дом практически блестел и без заклинаний, карта была надежно засунута в самый глубокий внутренний карман, а в голове воцарилось подобие спокойствия. Лера по праву гордилась собой.

Родители отделались звонком и горячим поздравлением с долгожданным бракосочетанием, а также расспросами, где именно Лера планирует жить, есть ли там лаборатория, что Лера собирается делать со своим домом, и не посмотрит ли в столице вот этот списочек реактивов, достать которые в их захолустье не представляется возможным, а родителям для продолжения экспериментов очень надо. Лера послушно записала названия, сказала, что обязательно поищет, отрапортовала, что дом продавать не собирается ни в коем случае, поблагодарила за все и обещала звонить.

Когда на заре четвертого дня перед Лерой открылся портал, возникла проблемка. Чемоданы находились в спальне, и тащить их до дыры в пространстве было лень. А как дать понять мужу, что портал нужно открыть в другом месте, Лера не знала. Пришлось сначала идти без вещей, затем битый час втолковывать Александру, что к чему, возвращаться обратно — к тому времени она уже кипела, как чайник — и ждать еще полчаса, пока драгоценный муженек соизволит в реальность объективную вернуться и ее слова осознать.

Эти полчаса Лера провела у окна, с грустью озирая свой сад, разросшиеся как попало кустики, неровную траву, засыпанный землей прудик. Она понимала, что прощается с домиком и своей прежней жизнью если не навсегда — страшное слово! — то на очень долгое время. Неизвестно, как сложится судьба и сложится ли вообще…

Впрочем, когда чемоданы были благополучно переправлены, грусть быстро прошла, сменившись новым приступом тихого бешенства. Лере даже в голову не приходило, что тащить чемоданы до новой спальни (на втором этаже расположенной, повторимся) придется собственноручно! Потому что Александр с какого-то перепуга выход из портала опять сделал в гостиной своего дома. Заработался? Мало того, во второй раз он не потрудился даже встретить жену. И вообще, остаток дня Лера провела в полном одиночестве.

«Да что же это за муж такой? — сердито думала Лера, волоча последний чемодан по лестнице. — Горе горькое!» Чемодан казался на порядок тяжелее остальных — но, может быть, только казался, так как был последним в очереди на перемещение, и сил на него почти не осталось. Он клацал по ступеням, и Лера с дрожью вспоминала, не упрятала ли в чемодан что-нибудь хрупкое и нужное. И кто, спрашивается, отполировал эту чертову лестницу так, что ноги то и дело норовят в стороны разъехаться?