Джозеф Дилейни - Месть Ведьмака (ЛП)

Через час после заката, я направился в южную часть сада, чтобы выполнить обещанную помощь. Ночь снова была лунной, свет заливал землю.

Ведьма-убийца ждала меня. Она лежала на левом боку, ее нога лежала на большом куске твердой породы, который я положил на яму, в которой связал домового. Тепреь я понял, почему Грималкин выбрала это место: камень обеспечит твердую опору для ее ноги, когда я буду вставлять штырь в кость. Плоть была отслоена и прикреплена с помощью шва, чтобы потом зашить рану. Кость сияла в лунном свете. Крови почти не было – без сомнения она использовала магию, чтобы она не проливалась – я видел отверстие в кости. Серебряный штырь лежал рядом с ногой на камне, вместе с небольшим молотком.

Я посмотрел на ногу, и у меня пересохло во рту. Это будет тяжело, но я не могу позволить себе отступить назад. Если Грималкин готова терпеть боль, я должен ей помочь.

- Штырь как свечка, - объяснила Грималкин. – Вставь его конец в кость, а потом забивай молотком. Три легких удара должно хватить. После этого оставь меня, остальное я сделаю сама.

Я заметил, что мешок по-прежнему был рядом с ней. Даже сейчас, перед лицом ужасной боли, она хранит бдительность.

Я взял штырь левой рукой, молоток правой. Я подошел к Грималкин и опустился на колени. После того как я потрогал кончик штыря я поставил его напротив дырки в кости. Я посмотрел на нее, и увидел у нее на лбу капельки пота.

Она уже натерпелась боли, чтобы подготовить все это; теперь боль станет еще сильнее – и она никогда не уйдет.

- Не колеблись! Сделай это сейчас! – приказала она. – Ожидание этого хуже самой боли.

Не теряя времени, я установил штырь и легонько ударил по нему молотком. Затем второй раз. Он почти полностью вошел, когда я почувствовал сопротивление.

Затем я ударил третий раз, и он вошел в кость.

Я никогда не видел, как Грималкин реагирует на боль – пот выступил на ее лбу. Я никогда не слышал, как она кричала.

Но сейчас, когда штырь вошел в кость, она закричала; ее тело начало дрожать, содрогаясь в судорогах.

Затем она перестала дышать.

Она умерла? Меня охватил ужас. Мог ли шок от боли, принесенной серебряным штырем убить ее?

Ведь для ведьмы нет ничего хуже куска серебра, смертоносного для нее металла, в ее теле?

Грималкин лежала совершенно неподвижно; казалось, душа покинула ее. Я коснулся ее лба, и обнаружил, что он холодный как лед. Я ничего не мог сделать. Доктор не сможет ей помочь.

Но что, если я достану штырь…? Сначала я должен перевернуть ее на другой бок, затем мне необходимо будет найти что-то среди инструментов возле наковальни, чтобы схватить ним край штыря и вытащить из кости.

Но когда я поднялся на ноги, то лишь покачал головой. Она бы не согласилась с таким решением – не стоит мне делать этого. Даже если Грималкин снова начнет дышать и восстановиться от боли – кость никогда не срастется должным образом без серебряного штыря. Она больше никогда не будет прежней ведьмой-убийцей. Она никогда не повторит танец смерти. Я был уверена, что она предпочла бы смерть такому будущему.

Я собирался уйти и рассказать Ведьмаку о том, что произошло. Но в тот момент Грималкин глубоко вдохнула. Когда я обернулся, то увидел, что она открыла глаза. Ее лицо искажала боль.

- Оставь меня! – ее голос был едва громче за шепот. – Я сделаю остальное сама. – Затем она потянулась за мешком и подтащила его к себе.

Я вернулся в дом и поднялся по лестнице в свою комнату. Мне потребовалось много время, чтобы уснуть. Я думал о том, сколько боли пришлось перенести Грималкин, и сколько еще впереди. Она готова страдать, чтобы продолжить быть ведьмой-убийцей.

Следующий день был ярким, погода была мягкой как для октября. Во время завтрака я рассказал Ведьмаку о том, чем я помогал Грималкин.

- Должно быть, ей действительно ужасно больно, - он печально покачал головой. Затем он замолчал, глубоко погрузившись в свои мысли.

После завтрака я направился в южный сад, чтобы проведать Грималкин. Она лежала на спине, на одном из камней, накрывающих яму с домовым, ее глаза были закрыты. В левой руке она по-прежнему сжимала мешок. Я подумал, что она спит.

Я ошибся.

Она заговорила со мной, не открывая глаз.

- Оставь меня! Уходи! Оставь меня одну! – прошипела она.

Я развернулся, и ни сказав ни слова, сделал как она просила. Она учиться жить с болью? Сможет ли она восстановить свою прежнюю силу?

Позже мой учитель послал меня в Чипенден, чтобы пополнить наши запасы провинции на неделю.