Морроу Винд - Глаза демона

— Это да, — он тяжело вздохнул. — В самом начале все было по — другому. Он был другим, а мы слишком наивны. — Он достал бутылку огневиски и налил себе в стакан. Все начиналось — как политика. Молодой, сильный маг, наследник Рода Слизерина представлял интересы Чистокровных. У нас есть причины не любить маглорожденных, причины как реальные, так и глупые, основанные на зависти и традициях. Но дело в другом… Сам Лорд был другим, — Малфой закрыл глаза. — Он был бесподобен. Сильный, харизматичный, властный и вдохновляющий. Один его вид внушал уважение и веру в него. Мы молодое тогда поколение, было очарованы им, а наши родители видели в нем удачную пешку в своих играх и через нас следили за ним. Сначала, была политика и продвигалась она очень даже успешно. Все его слова мы воспринимали как истину и были верны ему. Но потом… — он помрачнел. — Потом он начал уставать. Однажды он пришел сильно измотанным, выдохшимся и ослабшим. Что он сделал никто так и не узнал. Но с тех пор, его уверенность пошатнулась.

Он отпил из своего стакана.

— Однажды, — продолжил он. — У нас был разговор. Я в рядах его людей был казначеем и не слабо преуспел в этом деле. В тот вечер случилось нечто необычное. Я докладывал ему о делах. Тут произошел взрыв где — то на улице. Огненная вспышка и взрывная волна. Я тогда сильно испугался, — усмехнулся аристократ. — Но он… Он побледнел и замер, смотря в окно и его руки задрожали…

Его руки дрожат, и он с испугом смотрит в окно. Впервые на его прекрасном лице я вижу такой страх. Он никого не боялся. Я видел, как он сразил дракона улыбаясь, вел спор с Дамблдором, и выступал перед магами. Но сейчас в нем был дикий ужас. Я сам застыл, смотря на него.

Вскоре он пришел в себя. Успокоился и отвернулся от меня. А затем он задал мне вопрос.

— Люциус мой скользкий друг. Скажи мне, чего ты боишься?

Я удивился его вопросу и не сразу ответил, пытаясь привести мысли в порядок.

— Инферналов, — признался я. — С детства боюсь их.

— Забавно, — он кажется, усмехнулся. — Мне бы такой страх, — он вздохнул. — А я боюсь смерти…

Наступила тишина.

— Можешь идти Люциус, — велел он мне. А затем он сказал фразу, которая врезалась мне в память. — Доброй ночи и удачи.

На следующий день мы не узнали нашего лидера. Он изменился и превратился в сумасшедшего маньяка. Весь его шарм исчез, уступив место безумию и кровожадности. Он клеймил нас и убил тайно наших родителей, чтобы контролировать нас. Мы стали рабами сумасшедшего.

А потом Поттер уничтожил его…

После того как я смог избежать Азкабана, и вытащил друзей, наступило время восстановления. Мы старались вернуть наше положение и былое величие. Но безумный Лорд погубил всю нашу общую работу. Мы были так близки к победе, но оступились.

Потом я пытался понять, что же там случилось, но не преуспел. Зато смог найти разгадку его страха…

Кто бы ни говорил, но о мире маглов я знаю немало и даже веду там бизнес. И именно там я узнал значение этой фразы «Доброй ночи и удачи».

Это прощание каждый вечер слышали в новостях в 40‑е годы. Фразу произносил журналист Эдвард Мэроу, который вел вечерние новости о Битве за Британию. В период 1940 года с 9 июля по 30‑е октября. В те годы наш Лорд был еще ребенком и сам пережил войну. Я нашел тех, кто знал его и выяснил. Когда была бомбежка, Том Реддл забивался в подвал со всеми, и трясся от страха, молясь чтобы пережить ночь. Его страх смерти пошел именно от этого и ненависть к маглам и Дамблдору тоже. Ведь старик, отправившись на войну, настаивал, чтобы Том проводил лето не в Хогвартсе как другие дети, а у себя в приюте. Именно тогда и родился Волан — де — Морт — Беглец от смерти…

Он выплыл из своих воспоминаний и поведал мне все. Да уж, никто не подумал бы. Сражаясь с одним Темным Лордом, Дамблдор создал другого. Хотя в те годы он, кажется, еще не так открыто противостоял Грин — де — Вальду, а даже наоборот был за него. Политика. Ненависть Тома полностью оправдана. Создавая крестражи, он все больше погружался в безумие. Пока у него был страх, он не чувствовал что можно остановиться. Печальная судьба, превратившая хорошего человека, в безумного маньяка. Страх перед смертью. Пожалуй тут есть и другая сторона. Страх потерять все и себя. Тогда пожалуй Волан — де — Морт уже мертв. Он спятил когда понял, что его попытка защититься, погубила его. Его идея мертва, а души не осталось. Только ненависть к маглам за то что они творили и к Дамблдору который заставлял его все это переживать.