Array Lilian kls - Красное и чёрное[часть 3]

— Утро доброе, голубки! — это была Белатрисса.

Она прошлась по камере, нарочито громко постукивая каблуками.

— Предатель, на выход! Ты нам нужен ммм… для разговора, — она разразилась злобным смехом. Тот, что был с ней, тоже захохотал, стоя в дверях.

— Нет! — вскрикнула Лили, когда Северус попытался подняться. — Не смейте трогать его!

— А кто это заговорил? Грязнокровка — оборотень, — она гадко ухмылялась, — Круцио!

Лили почувствовала, как всё её тело разрывает от боли.

Северус сел и, обняв жену, положил её себе на колени.

— Белла! Белла, прошу тебя, остановись, — шептал он, понимая, что если Пожирательница поймёт, какую боль она причиняет ему, то ни за что не остановится. — Лили, любовь моя, потерпи, сейчас всё пройдёт, — прошептал он жене на ухо в перерывах между заклинаниями, которыми пытался ослабить действие пыточного проклятья.

В полубессознательном состоянии Лили оставили одну. Она подползла к двери. Их шаги удалялись не долго. Совсем скоро она услышала, как открылась соседняя дверь, и за этим последовал звук упавшего тела. «Круцио!» — эхом разнеслось по подземелью контральто Белатриссы. Ответила ей только тишина. Лили прислонилась спиной к двери, жадно ловя любой звук.

— Ты не хочешь позволить нам насладиться своим ангельским голоском? — пропела Белла. — Круцио! Круцио! Круцио!!!.

Раздался душераздирающий крик. Северус так кричал, будто с него заживо сдирали кожу. Лили закрыла уши ладонями и крепко зажмурилась, чувствуя почти физическую боль.

Наконец, крик прекратился, и девушка услышала несколько постукиваний каблуками.

— Отключился? — удивлённо воскликнула Беллатриса. — Энервейт! Северус, какой ты слабый! Скользкий червяк Снейп не может стерпеть тройной Круциатус…

Тут Лили услышала шаги, кто — то неторопливо шёл по коридору. Пройдя мимо двери, за которой была она, он ускорил шаг.

— Белла! — сказал кто — то, и Лили узнала Люциуса. — Эти вопли, Белла, разносятся по всему поместью, — лениво проговорил он. — Я надеялся хотя бы сегодня побыть в тишине, — сказал он и захлопнул за собой дверь.

Лили поглотила неизвестность.

— Северус, ты меня разочаровываешь всё больше и больше, — растягивая слова, проговорил Малфой.

— Рад стараться, Люциус, — прошипел Снейп, поднимаясь.

Ухмылка сползла с лица Малфоя. Блондин взмахнул палочкой, и руки Северуса оказались связаны магическими верёвками.

— Тебя никто не спрашивает, Снейп, — Люциус затянул верёвки потуже и, взмахнув палочкой, заставил их перекинуться через крюк на потолке.

Северус с трудом доставал земли кончиками пальцев. Он скрипнул зубами и прикрыл глаза.

Откуда в руках Люциуса оказался бич? Северус проследил взглядом за бывшим приятелем, когда тот, ухмыляясь, обошёл вокруг него. Плеть в руках Малфоя была такая же, как он сам, дорогая, с серебряным наконечником и рукоятью из дорогой кожи, изысканная и страшная для того, кому она предназначена.

Первый удар вспорол ткань рубашки на спине Снейпа и оставил алый след на бледной коже. Но Северус только вздрогнул, закусив губу.

— Ты знаешь, за что я наказываю тебя, Снейп? Ты предал меня снова. А предательств Малфои не прощают.

Второй удар пришёлся по спине, пересекая след от прошлого удара ровно пополам.

— Ты предал не только меня, Северус. Ты предал Тёмного Лорда. Ты бы мог ещё вернуться к нему, Снейп! — новый удар, от которого Северус почти вскрикнул, стиснув зубы. — Но ты решил променять нас всех на грязнокровку, которая даже не смогла постоять за себя…

— Мерзавец!

Новый удар пересёк его торс, и плеть вспорола не только рубашку, но и кожу. Кровь, сочащаяся из раны, окрасила белую ткань.

— Сссволочь! — прошипел Северус, стиснув зубы от боли.

Лили не знала, сколько времени прошло. В её тюрьме не было часов. Казалось, прошла вечность, которая растворялась в потоках её слёз. Беззвучно рыдая, она услышала скрип открывающейся двери в соседней камере, а потом шаги, приближающиеся к её двери. Девушка отползла к противоположной стене. Всё тело ещё болело от круциатуса Белатриссы. А Северусу, должно быть, пришлось ещё хуже. Но что там так долго делал Малфой? Насколько Лили его знала, аристократ не любил участвовать в пытках. Замок щёлкнул и дверь распахнулась.

Боже! Неужели это всё наяву?

Пошатываясь, держась окровавленными руками за стены, её муж вошел в камеру, и дверь за ним захлопнулась. Он упал на колени.