Ольга Хусаинова: Cнежная история или Расколдуй меня сейчас же! (СИ)

— Тогда любви! — уверенно сказала я. А что еще может просить израненое сердце?

Он снял с моей руки перчатку и сжал мою ладонь. Снежинки подхватил резкий порыв ветра, где-то взорвался фейерверк, вокруг нас словно образовался кокон из разноцветных снежных хлопьев, которые вращались все быстрее.

— Но только волшебной! — выкрикнула я, завороженная происходящим.

В тот же момент от его кожи как будто удар тока кольнул мою ладонь. Он тоже вздрогнул и как-то испуганно посмотрел на меня, а потом на наши сплетенные пальцы. Статика, успела я подумать, а мир взорвался цветными брызгами и исчез.

Я проснулась, потянулась, огляделась. Хм… И где это я? Лежу на коврике прямо на полу. Непорядок! Кто это у нас такой гостеприимный девушку на пол положить догадался? Встала все еще сонная, в надежде найти хотя бы ванную. Сделала шаг одной ногой, второй, третьей… четвертой… Так! Какой еще четвертой?.. А какой третьей? От неожиданности все четыре ноги заплелись и я очень глупо села на хвост. А откуда у меня хвост? Наверное, оттуда же, откуда и весь остальной девайс… А именно — с перепоя!

Я схватилась за голову, вспоминая вчерашний вечер, снег, незнакомца, но тут же про все снова забыла, потому что лапки нащупали большие такие ушки на макушке. Пушистенькие.

Я взвизгнула и, неуверенно перебирая новыми конечностями, побежала к шкафу — купе с зеркалом во весь рост. В человеческий рост, коим я уже и не являлась…

Остренькая мордочка, хитренькие глазки, рыженькая шубка и хвост. Тоже рыжий с белой капелькой на конце. Я лиса. Красивая, с блестящей шерсткой, любопытным носиком, но… Лиса!

— Капец! — сказала лиса и хотела упасть в обморок, но поняла, что говорящая и, в ужасе глядя на свое отражение, завопила.

— Ой, лисенок, ты проснулась! — в комнату вошел вчерашний незнакомец. А хотя нет, мы же познакомились… Волшебник Саша, кажется.

— Аааааа! — повторила я на бис, глядя теперь уже ему в глаза.

— Что случилось, зая? — невинно спросил он.

И я тут же превратилась в зайца. Подняла на него взгляд и поняла в чем причина моих несчастий.

— Ты! — фу, какой у зайца противный и писклявый голос, но фразу я договорю. Доору, точнее. — Колдун недоделанный! Верни сейчас же мне прежний виииид!!!

Последнее слово я пропищала на ультразвуке. Колдун заткнул свои уши, а потом поднял меня за мои. Тряхнул разок, чтобы я замолчала, нахмурился и сказал:

— Ладно!

Отпустил меня на пол. Смотрю в зеркало — опять лиса.

— Ты чего? Не понял, что ли? — вот, у лисицы голос поприятнее будет.

— Ты же просила свой прежний вид, вот я его и вернул, — обиделся Саша. И даже отвернулся.

— Человеческий! Я человеческий вид просила, гринписовец хренов! — тяфкала я.

Он развернулся ко мне лицом, сел на корточки так, чтобы наши глаза оказались на одном уровне и сказал:

— Я не могу, прости…

— ЧЕГО? Как это не можешь? В зайца можешь, а в человека нет? — я как смогла зарычала для усиления эффекта.

— Ну да… — он задумчиво почесал голову. — В зайца могу, в белку могу, если будешь плохо себя вести, даже в курицу могу превратить… А в человека не могу, прости…

— Почему, — офигевшая от тонкой угрозы превратить меня в несушку, спросила я. Вежливо так спросила. И тихо.

— Ты же хотела волшебной любви… — по его обвиняющему голосу я поняла, что сама виновата. А он вдруг оробел и замолчал.

— И?.. — поторопила я его.

Он набрал полную грудь воздуха и выпалил на одном дыхании:

— И теперь не станешь человеком, пока тебя не полюбит кто-нибудь из сказки.

Занавес.

Прямо такой плотный занавес надо было ему сейчас вокруг головы намотать, чтобы моего крика не слышать. А мне лапы связать, чтобы я по всей комнате не бегала и не скидывала на пол все, что могла разбить. Все, что не могла — тоже скидывала туда же.

Он терпеливо ждал, когда мне все это надоест.

Да, мне надоело. Вот стою я посреди осколков и покореженной мебели, дышу тяжело, язык даже высунула.

— Успокоилась? — спокойно спросил он, скрестив руки на груди и, судя по всему, ни разу на меня не злясь.

Я молча кивнула и еще раз огляделась вокруг. В мою душу закрался стыд. Из целого и невредимого остался только шкаф с зеркалом. Разбивать его я не стала, потому что в приметы верю, особенно в плохие.

А колдун дунул на раскрытую ладонь, медленно поворачиваясь вокруг своей оси, и все в этом доме стало как прежде. Мой стыд испарился.

— Где мы? — спросила я, хотя следовало задать этот вопрос раньше, потому что я совсем не помнила, как здесь оказалась.