Лев Вершинин - Хроники неправильного завтра

Уходят приятели, друзья, просто знакомые. Уходят сотрудники. Я много думал об этом и точно понял, что самое неестественное на свете — это естественная смерть. Когда человек, благополучно разминувшийся с пулей, ножом, удавкой и газовой камерой, в одно прекрасное утро просто не просыпается, заставляя тем самым жену плакать, родню суетиться, а меня снова надевать залоснившийся черный сюртук. Придет день, и мой старший сын Джанкарло наденет этот сюртук, провожая меня. Традиция! Но я все же надеюсь, да и доктора обещают, что это случится нескоро.

Смерть в молодости не лишена преимуществ. Гримерам не приходится много работать над лицом. Но не всегда и молодость берет свое. Чтобы привести в порядок то, что осталось от Холмса, мне пришлось уплатить специалистам кругленькую сумму. Впрочем, я был ему многим обязан.

Не знаю, тверд ли был в вере мой молодой друг. Скорее всего, нет. Он был еще не в том возрасте, когда думаешь о душе. И я не думал бы о душе на его месте, принимая во внимание то, как смотрела на него эта девушка в отеле. К он юх Хозяйства, Мусаиб, проявил излишнее рвение и наблюдал за Холмсом и его подругой даже в такие мгновения, которые никак не интересуют старых доброжелателей стина.

Я телеграфировал в «Мегапол», а организацию церемонии поручил Бибигуль. Она имеет опыт в таких делах, а кроме того — она моя жена, и на нее я могу положиться. Когда мы выходили из храма, жена вела девочку под руку — у бедняжки совсем не было сил.

Холмс умер, как жил. На его теле насчитали двенадцать ран, и ни одной в спину…

Когда мы впервые встретились с ним, у мальчишки были злые щенячьи глаза, и он долго не хотел слушать старшего. Впрочем, и я бы никогда не связался с «Мегаполом», но это была единственная возможность наконец-то вывести из игры Наставника Пака. Наставник был слишком старомоден и не чуял новых веяний. Он чрезвычайно ценил мишуру, обряды и громоздкие титулы. А самая опасная традиция — слепо следовать традициям. То, что при нем называлось «Организацией», фактически не существовало: сотни слабо связанных к он то р и формальный , редко собиравшийся слет планетарных капо. Пак устраивал всех, и скорее всего поэтому дожил до девяноста. Он любил порассуждать о своих заслугах, но заслуги рядовой гориллы не увенчиваются званием «капо деи тутти капи». Я понял, что пора сказать слово, когда Пак заказал коллективу авторов книжку воспоминаний. Бедняга надеялся получить Нобелевскую по литературе.

Среди тогдашних капо я считался пацаном, мальчиком на побегушках. «Атти, сбегай! Атти, распорядись!» И так далее. А ведь мне было пятьдесят три года и я давно подрос…

Я похоронил Организацию, даже не одевая черного сюртука. Хозяйство — дело моих рук. Все громкие титулы ушли в прошлое вместе со слетами, пустой говорильней, стычками и безудержной лестью. Новый порядок, если хотите. Заслуженные мумии поехали разводить цветочки на Гее-Элефтере. Те, кто решил пискнуть, отправились туда же, но в качестве удобрений, причем я даже не замарал рук. Небольшая утечка информации и отставной психопат Рамос… Этой комбинацией я горжусь по сей день.

Я не скрывал, что собираюсь разворошить болото. Новое время. Новые взгляды. Новые люди. Таков мой девиз. Для меня все было ясно: главная задача Хозяйства — развлечения. Жизнь человека коротка, и прожить ее он должен весело, чтобы не было мучительно стыдно потом. Если, конечно, у него есть деньги. Ограничивать человека в удовольствиях — жестоко и недемократично. Это вам не Единый Галактический Союз! Да, мы специализируемся на запретных плодах, но мы же никому их не навязываем — к нам идут сами. Да что там идут? Бегут со всех ног! Если завтра мне взбредет в голову закрыть питомники розовых сотюшек на Периэке или, скажем, заведения сийсильного массажа на Фрэзе, — правительства Периэка и Фрэзы будут мне в ноги кланяться, но миллионы простых граждан заплачут. А я демократ!

Мы окрепли, стали мало уязвимы, а самые отчаянные мои ребята пробрались даже в пределы ЕГС. За нервную работу я платил им тройное жалованье. Конечно, в Хозяйстве не все шло гладко, случались сбои, порой весьма досадные, но в целом с трудностями мы справлялись. А вот лет пять назад случилось непредвиденное: кто-то начал ставить палки в колеса. Загорались склады, не приходили к месту назначения караваны, исчезали опытные пушеры. Я понял, что у нас появился серьезный конкурент. Первым делом пришлось провести ревизию Хозяйства, но все было чисто, ряды сплочены, как никогда, оппозиции — ни в намеке.