Фил Бандильерос: Самое естественное обезболивающее

Конечно, он не мог сказать об этом во всеуслышание или даже признаться своим друзьям — его просто не поймут. Им никогда не понять, что значит иметь всего одного родственника. Рон должен ещё и порадоваться — слишком уж он тяготится своей непомерно многодетной семьёй, что бы понять чувства Гарри, а Гермиона… это Гермиона. Она могла бы процитировать несколько трудов по философии или психологии, но понять… ей не дано.

Гарри, погрузившись в свои печальные мысли, и не заметил, как перед ним оказалась открытая бутылочка пива и пивная кружка размером в пинту. Поттер вздрогнул, когда увидел бутылку — он даже не заметил, как подошла Розмерта! А если бы это был пожиратель смерти? А если бы сам Волдеморт присел рядом и уткнул ему в бок свою палочку?

Опять прикусив губу от досады и коря себя за невнимательность, Гарри налил пиво в кружку и отпил первый глоток. Он самый вкусный, знаете ли…

Невесёлые мысли Гарри были прерваны собачьим лаем. Гарри поднял взгляд и увидел… Сириуса!

Сириус, а это был, несомненно, он в своей анимагической форме, в прямом смысле вилял хвостом перед Розмертой. Мадам улыбнулась и подала ему кусочек мяса. Сириус перехватил его, прежде чем мясо упало на пол, и принялся жевать. Мадам Розмерта, не обращая на несколько неприятных взглядов посетителей, улыбнулась бродяге, но Сириус в этот момент уже заметил Гарри, который неотрывно и с удивлением смотрел на пса.

Поняв, что его обнаружили, Блэк ещё несколько раз вильнул хвостом и, пройдя мимо столика Гарри, вышел из паба.

Гарри тут же залпом допил остаток пива и вышел вслед за бродягой. Сириус, оглянувшись на крестника, повёл его за собой.

Гарри не понимал, куда его ведёт Сириус, да и не это занимало мысли молодого гриффиндорца…

POV

Я шагал за Сириусом. Крёстный, как, оказалось, находился в Хогсмите! И я только что об этом узнаю, невозможно! Но Сириус, вот он, семенит впереди, повиливая хвостом.

Обойдя небольшой домик, Сириус нырнул в небольшой переулок меж домами. Я последовал за ним, и мы вышли из Хогсмита. Спустя пять минут Сириус дошёл до визжащей хижины и остановился, посмотрев на меня своими собачьими глазами. Я, молча, достал палочку и успокоил на время агрессивное растение и Блэк, радостно гавкнув, нырнул в проход в её корнях. Пришлось и мне следовать за крёстным — жажда поговорить с ним, не говоря уж о том, что бы узнать, что он тут делает, была просто нестерпимой. Казалось, что замедлилось время до того как Сириус превратится в человека и ответит на целый рой вопросов, накопившихся у меня. Сириус, наконец, принял свой обычный облик, остановившись, посреди, комнаты.

С тех пор как мы тут выясняли отношения в компании ненавистного Снейпа, никто не озаботился уборкой, так, что комната осталась такой же, какой и была. Грязной.

Сириус радостно взглянул на меня своими чёрными глазами из под прядей длинных волос, что спадали на его лицо, и тут же заключил в объятья. Я, растерявшись, не сразу ответил ему, но ответил. Ещё спустя минуту крёстный заговорил:

— Гарри, как я рад, что мы с тобой встретились…

— А уж как я‑то рад, Сириус… — покачал я головой, уже думая, какой вопрос задать первым. Но бродяга опередил мои мысли:

— Гарри, я сейчас всё расскажу. Итак, после того дня письмо, Дамблдор прислал мне, в котором настойчиво просил уехать куда–нибудь отдохнуть и заодно скрыться от розыска…

— «Настойчиво просил»? — ухватился я за несвойственную ему формулировку.

— Да, в понимании Дамблдора это значит приказ. Но я не для того сбежал из тюрьмы, что бы пить коктейли на пляжах где–нибудь в Австралии. Гарри, я решил остаться с тобой.

— Сириус, но если бы тебя кто–нибудь заметил? — тут же воскликнул я, представив, что ждало бы крёстного, если б он, лишь засветился в Хогсмите.

— Спокойно, кроме Нюниуса и Лунатика никто не знает, что я анимаг. Ну и Директора, конечно, — поправился он.

— Нюниуса? — поднял я бровь. Сириус усмехнулся и пояснил.

— Вы сейчас взяли моду его Снейпом называть…

Несколько секунд я помолчал, примеряя на «Ужас подземелий» имя «Нюниус», а потом мы оба расхохотались. Со смехом удалось справиться не сразу.

Сириус, смеясь, словно лая, сказал:

— Ладно, Гарри, я по делу. Я не могу ничего сделать с розыском, поэтому прошу тебя помочь.

— Помочь? Сириус, я, конечно, понимаю, что ты хочешь восстановить своё доброе имя, но…

— «Но что может сделать простой школьник?» ты хотел спросить? — улыбнулся он.

Нещадно пахло пылью, хотелось чихнуть, но не удавалось. В визжащей хижине почти не было света, если не учитывать того призрачного лучика, что просачивался сквозь щель в крыше.