Галина Гончарова - Полудемон. Месть принцессы

— Не поеду я ни в какой Торрин!

— Не в Торрин.

— А куда?

— У меня есть один замок. Он стоит в лесной глуши и заброшен, но…

— Ни за что! И не проси!

Я и не собирался. И объяснять ей, что Абигейль пойдет даже на то, чтобы похитить дуреху и вырезать из нее ребенка в буквальном смысле — тоже. Сама понимать должна, не маленькая.

Абигейль за последние месяцы вообще озверела, чего уж там! Видя, как власть ускользает из рук — и она ничего не может сделать…

Она б меня ногтями на части разорвала, да вот беда — не получалось. А сколько она мне женщин подсовывала!

Том жаловался, что гвардейцы чуть ли не драки устраивают, выясняя, кому дежурить у моих покоев. А то!

Лезут же!

А я им официально разрешаю брать любые взятки, хоть бы и натурой. Но чтобы ко мне никто не пролез. Они и рады стараться. Берут, дерут… и не пропускают.

Шартрез возмущается, но эта часть гвардии официально подчиняется не ему, а Томми. Тот и рад стараться и стоит за своих горой.

Абигейль выжидает…

Подкладывает все более толстые подушки под платье, устраивает истерики — и ждет. И следит за Карли глазами голодной кобры, когда та появляется при дворе.

И наконец…

Разговор с Карли состоялся не просто так.

За эти три месяца я сделал все возможное, чтобы обеспечить себе тыл. А именно…

Призраки.

Много.

В королевском дворце, в городе, в особняках аристократов, а то как же! Призраков я выбираю лично — людей, умерших нехорошей смертью. Воров, убийц, проституток — и каждому нахожу подходящий дом. Главным условием тут была ненависть. Например, в особняк Леклеров был подселен дух служанки, которая там раньше работала. Но потом хозяин сделал ей ребенка и выгнал на улицу. Конечно, девчонка пошла по рукам и умерла во время родов. Любви к Леклерам ей это не прибавило. И таких примеров было множество.

Ненависть заставляет душу оставаться на земле. И достаточно только посмотреть на некоторые дома, чтобы поежиться. Вокруг них словно облако. Тьмы, грязи, старых долгов… чтобы избавиться от этого, нужен некромант, и не из худших.

А то начинают потом удивляться…

Дети рождаются мертвыми, взрослые болеют, неудачи сыплются… Да что вы хотите-то после ваших скромных развлечений? Чаша зла наполняется медленно, но верно. И пить ее придется до дна.

Что-то будет на дне моей чаши?

Что бы ни было — детям я ее не оставлю.

Детям?

Да, я собирался подумать о браке. Мне нужен наследник. Но это потом, потом…

Сейчас же…

— Алекс, ты заснул?!

Я не заснул. Просто…

— Карли. Прости.

И легкое движение силы заставляет женщину осесть на ковер. Я подхватываю ее на руки — и отправляюсь к потайному ходу. Люблю я свой дворец — столько укромных местечек! И столько ходов, через которые не то что короля — армию вывести можно! Если знать кое-какие секреты…

Темнота скользит рядом с моими сапогами. Дух моего дворца, его хранитель — сейчас он доволен и спокоен. Я дарю ему улыбку и кусочек своей силы. Надо бы еще раз сходить к сердцу Раденора, еще пролить на него крови. Это ведь не разовый ритуал, нет. Духа надо кормить.

А теперь…

Госпожа Элиза и бровью не ведет, когда я сгружаю к ней на кровать беременную Карли.

— Это то, о чем вы говорили, мой король?

— Абсолютно верно. А вот это — вам.

На кровать ложится тяжеленький мешочек с золотом.

— На десять дней. Потом приду, принесу еще. Но никто не должен знать… вы понимаете.

— Понимаю.

А где я еще могу ее спрятать, не вывозя из города? Да в борделе. И будем честны, если стресс спровоцирует преждевременные роды — я только порадуюсь. Я не желаю зла Карли, но и оставить свою родную кровь в ее руках?

Нет уж.

Этот ребенок — моя страховка на крайний случай, и воспитываться он будет в Торрине. Рик и не с таким справится. А случись что со мной — трон Раденора не останется пустым и моя страна не будет разрушена.

Я целую руку госпожи Элизы и отправляюсь обратно, во дворец.

На следующий день Шартрезы выглядят какими-то пришибленными. А уж виконт Латур…

— Ваше величество, моя жена…

Я выслушиваю горестные вопли о пропавшей жене и исчезнувшем с ней наследнике — и киваю. Да, конечно, надо и дворец осмотреть — и всех расспросить, одним словом — у вас полное право. Ищите.

А я… я вам очень сочувствую. Кстати, а не могла она от вас тоже уйти? Карли — девушка капризная, а уж во время беременности, когда самые достойные женщины перестают думать головой и начинают зависеть от своих нервов…