Константин Читатель: Ромул

— Ты не поверишь, — сутулая спина распрямилась, увядшая четверть часа назад улыбка снова вернулась на его лицо: — девятнадцать миллионов!

— Ты же понимаешь, что это были не нубы, — Касандра внимательно посмотрела на своего избранника.

— Думаю это люди Палыча, больше быть не кому, — согласился он.

— И это значит, что твой брат нас предал, — жестко заявила она.

— Он всегда мне завидовал, — Вадим совсем не выглядел расстроенным.

— Ты не злишься? — удивилась Ка.

— Нет, пусть занимает мое место в клане, — приобняв девушку он приблизил свои губы к ее уху и прошептал: — мне теперь нравиться быть рядом с тобой и уж это место я ему никогда не уступлю!

— Давай вернемся в Сильвию, — сделала неожиданное предложение Касандра.

— Давай, — обдумав ситуацию и оценив обретенную свободу и финансовое благополучие, рыцарь встал, протянув девушке руку.

Двухкомнатная квартира, отданная мне бабой Зоей была в ужасном состоянии. Подвыпивший представитель ЖЭКа при воздействии Участкового вставил стекла и починил дверь. На эту работу у него ушло более недели, что в общем то было быстро, учитывая, что стекла набирались из обрезков, а установленная входная дверь судя по запаху долгое время лежала на помойке.

— Ну и грязь, — прокомментировала Рита, брезгливо оглядываясь по сторонам.

Сегодня мы зашли после школы в квартиру, я лелеял неприличные планы, но судя по первой реакции, меня ждал облом.

От вида продавленной тахты с сальными притёртостями на выцветшей обивке лицо Риты окончательно перекосилось. Ни сказав больше ни слова, она покинула двушку. Присев на табурет, я с тоской подумал, что вся затея была ошибочной. Мало того, что я получил долгосрочный геморрой с неизвестной датой окончания аренды, так и бытовой фактор оказался очень тяжелым на подъем. Только на мебель нужно будет потратить неприлично большую сумму, что уж говорить о кухне и продуктах. Взрослая жизнь оказалась дорогущим удовольствием.

Владимир Поликарпович пригласив на встречу этого игрока испытывал противоречивые чувства. Застарелое чувство вражды ко всем представителям темных рас боролось с найденным решением по спасению бывшего топ-клана «Светоносные». Из-за множественных потерь хлебосольных локаций, позиции как самого клана, так и клан-лидера сильно пошатнулись. В кабальном договоре, который подписывали все игроки клана были не только требования, но и обязательства клана перед ними. На текущий момент наступило такое время, то «Светоносные» не могли обеспечить своим членам надлежащий уровень в прокачке и наборе опыта.

Надо было что-то предпринять и предстоящая встреча могла лишить все проблемы одним махом.

— Сколько? — явившийся на встречу во дворе банка Огр ознакомился с договором купли-продажи.

В бумаге не стояла окончательная цифра, цена являлась предметом торга. Предложивший продать четыре высокоуровневых локации своему клану, Владимир Поликарпович ставил условие, что на ближайшие 99 лет эти территории не будут подвергаться захвату со стороны продавца, как лично, так и с его участием в составе какого бы то ни было отряда.

Алексей перечитал еще раз текст и задумался. В долгосрочной перспективе он конечно же оказался бы в плюсе, но деньги нужны были сейчас и это сильно меняло дело.

«— В конце концов есть и другие локи», — пришло ему в голову.

— Так сколько? — не дождавшись от пожилого паладина вразумительного ответа, Огр напомнил, что все еще ждет.

— Двести миллионов, — Владимир Поликарпович умел хорошо торговаться и начал с самой нижней планки.

— Согласен!

Мое настроение достигло апогея. Я даже в самых светлых мечтах не мог представить себе такой суммы. Калькулятор не справлялся с выскакивающими нулями, в моей попытке выяснить сколько же я заработал.

«— А-а-А!» — витало в моей голове, не давая сосредоточиться на ускользающей мысли.

«— Надо что-то такое купить, чтобы хватило на долго», — наконец-то я взял себя в руки.

Мать часто попрекала отца, когда полученная премия на работе не тратилась на что-то большое, а постепенно таяла, расходуясь на незначительные вещи.

— Лучше бы к морю детей свозил! — обнаружив в очередной раз опустевшую шкатулку, расстраивалась она.

У моря я так ни разу и не был за всю свою жизнь, что не могло не привить в моем сознании правильности позиции моей мамы. Задумавшись об этом, я стал перебирать в уме, что может претендовать на ярлык «значительная вещь».