Ольга Климова: Сильная кровь

— Зэсс, я…

— Спи. Если сезон дождей в этой местности подошел к концу завтра отправимся дальше.

— Тебя не пугает то, что произошло?

— Еще как пугает. У меня шрамов и так хватает.

— Но ты все равно пойдешь дальше.

— Есть великие цели, от которых не отказываются, — он усмехнулся, — у меня как раз такая.

— А ты не заметил, что тут какой-то странный воздух? Будто пахнет все время чем-то, чем-то…

— Спи уже, — он недовольно двинул ее ладонью в лоб.

Утром они собрали еду и припасы и вышли во двор, где их встретила Ула с большим походным мешком сзади и непривычно тепло и много одетая. Она стояла и мрачно ковыряла сырую землю ножнами.

— Я так понимаю, что помощи больше не будет, — Зэсс насмешливо поднял в знак приветствия руку.

— Не будет. Но я иду с вами. Еще один меч вам точно не помешает.

Втроем они покидали деревню под снова начавший моросить дождь. Это была последняя граница перед пустошами. А позади, ближе к противоположному краю деревеньки, оставались догнивать и на растерзание воронью множество трупов: больших и маленьких, толстых и худых, лежащих в разнообразных позах, объединяемых только одним — у всех были искаженные ужасом лица и белые как снег волосы, прибитые дождем.

«Куда она запропастилась?»

Дэя обошла уже весь сад в поисках Илты, а до этого — весь дворец. Точнее те места, в которых она могла быть. Но женщина словно под землю провалилась.

За последнее время Дэя очень привязалась к ней. Дэя заместила ею ту пустоту, которая осталась после смерти матери, а потом преобразовала это замещение под себя. Она уже просто ощущала потребность увидеть спокойную размеренную Илту, поговорить, прикоснуться к ее худой руке. Рассказать все, что накопилось.

А накапливалось с каждым днем все больше и больше: кроме обрюхаченной тринадцатилетней девчонки дар постарался еще и над пузом безумицы, живущей в дальней башне, чтобы ее крики не мешали остальным. Перспектива стать королевой все меньше и меньше казалась Дэе привлекательной. Она понимала, что у короля свои цели, и он следует только им. На остальных ему наплевать. Как наплевать было на ее чувства, когда она убивала ради него, как будет наплевать всегда. Наивная Дэя думала, что имеет некую власть над ним, но как же она ошибалась. В красивых книжках и легендах пишут о том, чтобы забрать чье-то сердце. Но разве можно взять то, чего нет?

Она была слаба, когда просила Илту убить себя и покончить со всем. Дару нужна ее помощь, и она не собирается больше помогать, но что исправит ее смерть? Она была расстроена. Предана. Унижена и уничтожена как женщина. Но прошло три дня, проплаканные у Илты на груди и списанные для короля на лунные. Убивать себя глупо. Даже Илта не сделала этого. Нужно жить, чтобы мстить. А чтобы мстить — нужны мозги и сила. С мозгами Дэе повезло не очень. Все те козни, которые она обдумывала в качестве мести королю, разбивались при тщательном рассмотрении со стороны. Нужны были спокойствие и мозги Илты, у которой пока она не могла попросить помощи. Но знала, что когда она заикнется об этом, та обязательно поможет. Вместе они придумают безупречный план, который уничтожит дара, сотрет в порошок все его старания.

Мимо пробежала хохотушка-толстушка повариха, что раньше все время носила Илте еду. Дэя попыталась вспомнить ее имя, но так и не вспомнила.

— Эй, ты! Ты не видела Илту? Я весь день ее ищу.

Толстушка остановилась и низко присела в поклоне: хоть кто-то еще признает в ней власть.

— Она утром была у короля. Я видела, как она входила. Его Величество сегодня не в духе.

«Утром? Они до сих пор беседуют?»

Обычно разговоры дара с Илтой не длились так долго. Дэя подхватила подол платья и поспешила к дверям королевских покоев. Дара она видеть не хотела. Но если Илта до сих пор там, значит произошло что-то важное. Она приложила ухо к двери — ничего не было слышно, потом тихонько постучала, и, наконец, решилась войти.

Внутри никого не было.

Дэя растерянно встала посреди комнаты. Почему — то ей показалось, что мимо нее прошли события, в которых она должна была принять непосредственное участие.

С подоконника вниз спрыгнул рыжий кот, напугав девушку. Она вышла из комнаты, притворив за собой дверь.

«Где же она? Если с королем они закончили, наверное, у себя.»

Дэя вошла к Илте в комнату и застыла: сундук с немногочисленными вещами был перерыт, платья ее валялись на кровати, а маленькая пухлая служанка ковырялась на столике перед зеркалом. Заметив Дэю, она густо покраснела и отпрыгнула от открытого ящика стола, словно обожглась.