Ардмир Мари - Некромант-самоучка, или форменное безобразие

— Нет.

— Ну, ничего. Сейчас ты увидишь, обомлеешь и представишь! — заверила она, заведя меня за угол под прозрачный купол самой большой из морозильных камер.

А я шла следом за ней по тускло освещенным коридорам подвального уровня и не могла понять, при чем тут бассейн и шрамы на теле оборотня-дракона и что значит — сбежал? Подопытный зверь, будь он хоть с восьмью ногами, никак не может преодолеть барьер сдерживающего заклинания на аквариуме и уж тем более наградить кого-то ожогом. Маленькие особи на это не спосо…

— Мамочки! — Мой испуганный возглас заставил группу скривиться, а магистра широко улыбнуться.

Сине-зеленый монстр, застывший во льду стеклянного бассейна морозильной камеры, был не просто большим, он был огромным. Настоящий спрут, и отнюдь не осьминожек. Его голова размером превышала двухэтажный дом моего отца, щупальца определенно охватили бы всю нашу деревеньку, а глаз был столь велик, что в нем целиком умещалось отражение сжавшейся меня и восторженно приникшей к стеклу Олли.

— Ах, вот ты какой, Хаггвар! — усмехнулась она. — Красавец!

— Жутик, — не согласилась я и посмотрела на магистра.

Он стоял с группой в десяти шагах от нас и наслаждался моей оторопью. Крохен был явно уверен в трехмесячной чистоте лабораторных полов, и винить его в этом я не могла. Предполагая, что осьминог не больше кошки, я была уверена, что разморожу его и, разбудив, опытным путем докажу свою правоту. Но когда он такой…

— Что делать будем? — вклинилась в мои сомнения Крэббас и тряхнула кудрявой головой. — Какие-нибудь предложения есть?

— Вернуться с повинной, — призналась я. — Ибо в этой туше мы вряд ли заметим зиготу иллюзиона и уж тем более не сможем подтвердить бодрствование Хаг… Хаг-гва…

— Хаггвара, — подсказала Олли и подмигнула. — С первым я справлюсь, а ты пока подумай над вторым.

— Ага… только паразита голыми руками не трогай.

— А что мне станется? — В следующее мгновение рядом со мной стояла уже не девушка-кадет в строгой темно-синей форме, а черный гибкий дракон.

— И все-таки не хватай зиготу. Найдешь, махни мне и возвращайся.

— Хм-м-м… — прозвучало в ответ, и оборотница, шипя, добавила: — Я буду поумнее кузена.

Красные крылья распахнулись над рогатой головой, и, взмывая вверх, драконесса с улыбкой выпустила струйку пламени. Совершила под куполом несколько торжественных кругов, затем остановилась, повела носом и махнула хвостом. Нашла.

— Возвращайся, — крикнула я, но не была услышана. Олли ринулась куда-то в глубь огромной льдины, вопреки моему совету и всем правилам безопасности.

— Кадет Крэббас, стойте! — Встревоженный магистр направил за нею поисковую сеть.

— Ничего не трогай! — завопила я, прежде чем сеть достигла цели, которая ее отбила! Синие нити плетения полыхнули белым огнем, и в пространстве морозильной камеры послышался треск, тихий, но выворачивающий душу страшной догадкой. Кудряшка все-таки к паразиту прикоснулась!

— Олли, брось эту гадость! Олли, не касайся ее. Слышишь? Не трогай!

— Это ещ-ще почему? — раздалось сердитое сопение из-за заледеневшего монстра.

— Отговори, — приказал Крохен, стремительно сплетая новую сеть.

— Она в твоих лапах оттает мгновенно и вцепится в тебя, — привела я один из веских доводов, надеясь на брезгливость оборотницы. И едва хотела озвучить второй аргумент, как треск повторился. Черная драконесса поступила по-своему и, взвизгнув, взмыла вверх, унося с собой внушительных размеров ледяной осколок.

— Проклятье! — не сдержалась я.

— Таррах! — поддержала группа.

— Да брось-сь ты, Сумеречная! — Замерзшая щитовидная пластина с паразитом полетела в сеть магистра, а Олли, ступив на пол, обернулась человеком и посмотрела с укором. — Я учла все и, как видишь, жи…

В это мгновение в морозильной камере раздался новый треск, на этот раз более громкий и резкий, чем прежде. Зловещий. Кудряшка удивленно смолкла, группа сжалась, а Крохен тяжело вздохнул, вызывая со своего браслета помощь. И в пронзительной тишине, наступившей всего на пару мгновений, отчетливо прозвучало мое во-вторых, ставшее пророческим:

— … и повредила ледяную ловушку бодрствующего монстра…

А дальше звон стекла, разбивающегося вслед за ледяными грудами, тонкий пронзительный писк и грохот. Упав на пол вслед за Кудряшкой, я не увидела, как нас прикрыл щитом магистр, услышала лишь его безудержную ругань вперемешку с заклинаниями оцепенения, которые, судя по звукам, рвались как струны. А еще в общем грохоте среди криков я различила команду Нваг-нваг Севоя, оглашаемую через эхо-порт.