Юлия Фирсанова - Божественные головоломки, или Война за любовь

— Так сходи в семилепестковый веселый дом, — деловито предложила богиня, имея в виду класс борделей, предлагавших очень широкий выбор услуг, — и сними его на семидневку.

— А смысл? — передернул плечами Джей, ероша на голове волосы с вплетенными в них золотыми цепочками. — Все равно о тебе буду думать, о том, как ты меня могла б поиметь тогда… или сейчас…

Бездонные запасы терпения Нрэна, стоически хранившего неподвижность и молчание в течение всего этого безумного диалога, практически исчерпались. Воитель занес руку для удара не так, как если бы бил насмерть, настолько быстро и точно, что выбитая душа жертвы не успевала сообразить, почему покинула бренный мир плоти, но так, чтобы языкастый негодник, распустивший язык в его присутствии (вопиющая наглость!) знал от кого получает затрещину и проникся смыслом наказания.

— Не надо, — пальцы принцессы сжали плечо кузена, и она мысленно объяснила причины странного милосердия: — Всему виной остаточные эманации моей чистой силы. Джей сейчас словно под кайфом и собой не владеет. Что на язык лезет, то и метелит.

— Понятно, — уяснил ситуацию Нрэн.

Лихорадочно сверкающие голубые глаза, стоящий дыбом светлый хаер, непрерывно сплетающиеся и безостановочно крутящие замысловатые брелоки на поясе пальцы, кривящийся в полуулыбке-полугримасе рот — получили приемлемое и, что удивительно, даже вполне извиняющее объяснение. Джей, обожавший эксперименты над своим организмом и без того в край расшатанной нервной системой, вовсе не был пьян. Он даже не нажрался какой-то редкой, не выделяемой чутким обонянием воителя мерзости, просто попал под действие самых могущественных чар — силы Богини Любви, перед которой не мог устоять и сам Нрэн. Именно поэтому Джей утратил последние крохи осмотрительности. Воитель опустил руку, не нанеся удара. Пальцы богини благодарно пробежали по запястью кузена.

— Почему ему? Почему не мне? Со мной веселее, я красивее! — ревниво взъерепенился Бог Игроков, выставляя, как ему казалось в тот миг, весьма уместные и справедливые претензии.

Конечно, шебутной принц вовсе не рассчитывал на ответ, однако ж тот прозвучал. Обыкновенно немногословный Нрэн, по всей видимости, тоже испытал на себе воздействие чар Элии, пробудивших неслыханное красноречие и откровенность.

— Не тебе, потому что я люблю, и любил бы всегда, даже без надежды на взаимность, без шанса изведать хоть однажды сладость её прикосновения. Ты жаждешь того блаженства, которое способна даровать лишь она, но не желаешь любить. Шулер, хочешь сыграть краплеными картами даже здесь. И потому не получишь ничего!

— Цитируешь Элию? Не стоит, я уже слыхал эту песенку, — негодующе фыркнул неугомонный принц, приосанившись, точно бойцовский петушок и заступил принцессе дорогу. — Хорошо его подучила. Только я не уйду, давай ударь, если хочешь, чтобы я убрался. Ударь сама!

— Джей, я не игрушками забавлялась в мирах, я устала, не мучай меня, — мягко попросила богиня.

— Блин! — дернул ртом принц, растеряв изрядную часть боевого запала, и плюхнулся у стены, почти упал, с силой сцепив пальцы замком у коленей. В сердцах стукнул затылком по мраморной плите и горько констатировал:

— Опять ты выиграла. Ты всегда выигрываешь!

— Только в свою игру, — ответила Элия, нежно взъерошив густые волосы брата.

Мелодично, будто бы утешая, прозвенели золотые цепочки. Принц продолжал обиженно сопеть, однако злиться на принцессу перестал, даже чуть прищурил глаза, ловя мгновения небрежной ласки, и украдкой показал Нрэну язык. Нрэн в ответ презрительно выгнул бровь и до перепалки не опустился, впрочем, на такое удовольствие бог и не надеялся. Кузен не умел скандалить по-настоящему: с криком, забористой руганью, размахиванием кулаками. Бог Войны умел только убивать, и потому Джей, получавший от ссор массу удовольствия, не только капельку завидовал, но и от всей души сочувствовал убогому родственнику.

Пока Бог Воров не набрался наглости для нового всплеска праведного негодования, Элия повлекла кузена за собой по коридору. Царапнув коготками запястье мужчины, богиня, безошибочно определяющая его настроения, тихонько промурлыкала на ухо любовнику:

— А ведь тебя завела эта маленькая перепалка, дорогой.

— Да, — упиваясь сладострастным ужасом признания, выдохнул Нрэн, списывая свою готовность поведать о столь сокровенных вещах на воздействие божественной силы, и продолжил: — Когда вы уходили по обету на Колесе Случая я не только ревновал бешено, но и такое себе представлял….