Виталий Башун - Потому что лень. Книга 2 (СИ)

- Уверен, - позволил улыбке чуть тронуть губы орк, - заняться было чем. Тем не менее, очень зря ты не рассказала ему про то, что у нас наложник — практически муж с немного урезанными полномочиями. Подожди, Лучик! Я понимаю. Ты не хотела его напугать проблемами, которые ему пришлось бы решать, будучи членом семьи. Однако, в этом и заключается твоя ошибка. Позволь я тебе немного расскажу про социальные отношения в некоторых людских странах. Ты ведь никуда за пределы степи ранее не выезжала и тебе иной раз трудно понять логику чужих. Особенно людей. А она отличается и существенно. То, что нам представляется очевидным, правильным и не подразумевающим другого толкования, для них может иметь совершенно иной смысл и эмоциональную окраску. Например, в южном каганате наложницы и наложники по-сути бесправные рабы. Считаются вещью, тряпкой, чувихой в прихожей для вытирания грязных сапог. Предметом, целиком и полностью отданным на милость господина или госпожи. Тем не менее, как бы то ни было противно, подобное отношение отчасти оправдано. Драчливость людей и так на порядок превосходит подобные качества иных рас, а уж южные отличаются особой страстностью, как в любви, так и в бою. Мужчины, сама понимаешь, в войнах гибнут, оставляя без средств к существованию и обрекая на смерть от голода множество вдов и сирот. Отсюда и законы южного государства, обязывающие родственников безусловно принимать на иждивение семьи погибших братьев. При этом далеко не все могут прилично содержать и собственные семьи, когда на их головы сваливаются нахлебники. Так что, несколько жен и тьма наложниц, по-сути рабынь, там нормальное явление. Лучше ведь жить в достатке и ублажать господина, чем гнить под дувалом, тихо умирая от голода и жажды. Добавлю еще — люди хорошо знают, как живут в каганате и практически ничего не знают, как живем мы. Понимаешь теперь?

У Лучисолы словно глаза открылись. Она была умной девушкой и долго разжевывать ей не требовалось. Она все поняла и приняла сразу.

- Значит, он... решил будто я... его в рабство? Да? Что он будет сидеть у меня во дворце под охраной словно в золотой клетке? Да, дядя?

Назвав командира телохранителей дядей, девушка непроизвольно поддержала начатый Огробором тон разговора с ним, как со старшим родственником, а не с подчиненным.

- Да, девочка моя, - грустно ответил орк. - Представь на мгновение - тебе предложили, точнее, приказали(!) стать наложницей у красивого и богатого южанина в каганате?

- Ни за что и никогда! Лучше смерть! - ни на секунду не задумываясь, ответила истинная орчанка. - Но он же человек и может предпочесть... иной вариант, - неуверенно добавила она.

- Я очень сомневаюсь, Лучик, - грустно заметил Огробор, - что тебя хоть на секунду заинтересовал бы такой... такой вот... предпочитающий иной вариант.

Лицо госпожи застыло бледной маской ледяного равнодушия и спокойствия. Предательски поблескивающие в уголках глаз слезы казались прозрачными льдинками. Такой Огробор свою племянницу, орчанку с сильной кровью, воина и потенциально сильного шамана, не видел еще никогда.

Лучисола прикрыла глаза и на несколько минут застыла неподвижно. Когда она их открыла орк увидел перед собой не молоденькую племянницу, горько плачущую по потерянной игрушке, а настоящую госпожу — властную и жесткую.

- Огробор, - сухим официальным тоном обратилась она к командиру телохранителей, - слушай приказ. Приказываю, направить половину команды на поиски слуги. Когда он будет найден, доставить ко мне. Лучше добровольно. В случае отказа, действовать решительно, но вреда не причинять. Ответите за каждый волос, который упадет с его головы в результате вашего действия либо бездействия. Приказ ясен? - и добавила про себя едва слышным шепотом, отрешенно глядя в сторону окна: - Я ему все объясню. Он поймет! Он не может не понять! Нам обязательно надо быть вместе.

- Приказ ясен! - вытянулся орк. - Прошу разрешения на несколько вопросов.

Его не порадовала реакция Лучисолы на исчезновение слуги. Тем, как тот исполнял свои обязанности, командир телохранителей был вполне доволен. В том числе и дополнительными, ночными, ради которых его по большей части и брали. Нанятый в захолустном городишке деревенский парень смог неожиданно хорошо развлечь госпожу. Она за этот месяц переменилась в лучшую сторону и перестала вести себя наподобие атакующей гюрзы. Вроде и сдерживается, но в любой момент может цапнуть. И не скажешь, что «слаба на лобок», скорее, наоборот, очень уж она разборчива и абы с кем в постель не ляжет. Просто каждой девушке в ее возрасте остро необходима мужская ласка в оптимальных дозах и, главное, регулярно. Слуга, с точки зрения Огробора, вполне соответствовал идеальной кандидатуре — и госпоже понравился и обликом никак не тянул на воплощенные девичьи грезы. Однако, похоже, мудрый орк допустил ошибку и не доглядел, как у этой парочки — ну, или хотя бы у одной только девушки — все зашло слишком уж далеко. И, похоже, слишком серьезно. Орк, рассказав девушки свои соображения, не рассчитывал на большее, чем полчаса истерики, криков: «Хочу! Верните!», - возможно, сопровождающиеся метанием посуды и всего, что под руку подвернется. Думал, перебесится, наругается, позлится, может прикажет найти и высечь за оскорбление. Как же?! Кто-то, смешно сказать - человек(!), нагло посмел отвергнуть назначение, которое даже орки из правящих семей считают за честь. Тем не менее, подобные всплески эмоций — дело насквозь знакомое и даже в какой-то степени привычное. Методы тоже давно отработаны и наготове.