Дубинина Александровна: Секрет компаньонки

— Вы будете сегодня на приеме у Чаттерлейнов? — прихлебывая чай, поинтересовалась миссис Бертрам. Обладая специфическими для женщины ее положения талантами в области счетоводства, она, однако же, так желала поскорее выдать дочь замуж, что становилась крайне неразборчива в кандидатурах. Мистер Норрел недоверчиво покосился на вазочку с вишневым джемом, что я поставила перед ним, и заученно улыбнулся:

— Непременно! Я не могу пропустить такое событие, вы же знаете, мадам, какие замечательные вечера устраивают Чаттерлейны и какая прекрасная публика собирается в их доме.

Виола оживилась, подключаясь к обсуждению.

— Мы тоже приглашены. Я заказала у модистки новое платье и шляпку… — беззаботно поделилась она и, получив от матери предостерегающий взгляд, замолкла. Мистер Бертрам ловко переключил всеобщее внимание на свежий выпуск" Таймс", и я, сделав никем не замеченный книксен, покинула их общество. Оказавшись в коридоре, прищелкнула пальцами, высекая сноп зеленоватых искорок, и в этот момент Адам Норрел опрокинул на себя чашку с обжигающе-горячим чаем. Громко вскрикнув, совсем не по-мужски, он потянул на себя скатерть, и его белоснежная сорочка окрасилась разводами джема. Серебряная посуда полетела на пол, и молочник окатил белым его безупречно начищенные туфли. Смею полагать, что такого прилюдного позора он едва ли вынесет.

Виола пронеслась мимо со скоростью, едва ли приличествующей юной воспитанной леди, каковой она, очень надеюсь, и является. Стук каблучков известил весь дом о том, что девушка поднялась наверх, а грохот двери — что заперлась в своей комнате. Спрятав довольную усмешку в уголках тонких бледных губ, я неторопливо отправилась вслед за ней. Как и предполагалось, неприятный инцидент за завтраком был успешно позабыт к вечеру, благо на сей раз посыльный принес именно то платье, что мы заказывали, и оно заметно подняло настроение моей подопечной. Там же, на дне объемной коробки, лежал наряд и для меня. Строгий покрой с высоким жёстким воротником, темно-фиолетовый цвет оттенка пролитых чернил, черное кружево манжет. Единственное украшение, что я себе позволила, — брошь-камея на горловине. В таком обличие я могу сойти за привидение, однако моя задача — быть лишь тенью госпожи. На миг глаза мои полыхнули болотно-зеленым, так давало знать о себе дурное наследство. Так или иначе, мы ищем жениха для мисс Бертрам, а не для ее компаньонки.

Мы прибыли в самый разгар приема. Вышколенные лакеи проводили нас в богато обставленную и освещенную десятками масляных ламп гостиную. Все достопочтенное лондонское общество уже собралось, но при нашем появлении ни один взгляд не устремился к дверям. Виола сжала мою руку в секундном замешательстве, и вот уже миссис Бертарм повела ее к хозяйке дома, засвидетельствовать свое почтение. Мое же внимание привлекла беседа в самом центре комнаты.

— Вы не находите, что эти полукровки ужасны? — с выражением крайней брезгливости заметил пожилой джентльмен с пышными седыми усами. Многие из присутствующих при разговоре господ согласно закивали, и один молодой человек со свойственной юности горячностью заявил:

— Королеве стоит задуматься над тем, чтобы оградить нормальных граждан от этих чудовищ.

— Дерек! — одернула его дама в невозможно-розовом безвкусном платье. — Подобные высказывания недостойны джентльмена.

Я незаметно подошла ближе, заинтересованная.

— Вам известно, мадам, что потомки фэйри являются потенциальными носителями природной магии? Вам не кажется, что это может угрожать безопасности мирных англичан?

Дама в розовом не нашла, что возразить, и просто промолчала, зато за нее ответил высокий старик в пенсне:

— Вы не открыли нам ничего нового, мистер Коул. Но Народец ушел, и их магия исчезает вместе с ними. Нам ровным счетом ничего не угрожает, кроме скучной и серой жизни обывателей среди пышущих паром механизмов, что нам подсовывают ученые. Вот где я вижу настоящую опасность.

Дискуссия, казалось, исчерпала себя, как вдруг чей-то голос, звучный и приятный, произнес:

— Но кто сказал, что нельзя совместить магию и науку?

Невольно я вместе с остальными завертела головой в надежде разглядеть невидимого мечтателя.

— И я могу это сделать, уверяю вас, дамы и господа. Будущее зависит только от нас с вами, и я даю слово джентльмена, что постараюсь сделать его как можно лучше.

К нам подошел притягательной наружности молодой мужчина, одетый по последней моде, однако в отличие от большинства собравшихся здесь франтов, приталенный черный сюртук подчеркивал не болезненную аристократическую худобу, а мужественную широкоплечую фигуру. Белоснежная сорочка, темно-серый шелковый жилет, узкие брюки и остроносые туфли черной кожи невероятно шли ему, но еще больше дам заворожил его голос, бархатистый и чарующий. Казалось, мужчина обращается не ко всем, а к каждому в отдельности.