Шон Томас Одиссей - Волшебник Темной Улицы

– Тут-с.

– Можешь зайти? У меня к тебе дело.

Дверь распахнулась, и скрип сапог эхом разнёсся по комнате. Сухопарая фигура и длинный крючковатый нос придавали Самулигану сходство с хищной птицей. Чёрный плащ до колен был пошит явно не по его костлявой фигуре, а из-под ковбойской шляпы-широкополки с прищуром зыркали тёмные глазёнки.

Дьякон громко каркнул и перелетел на зеркало, откуда подозрительно воззрился на необычного остроухого гостя.

– Чем-с могу быть полезен? – поинтересовался Самулиган, заткнув пальцы за пояс.

Уна колебалась, нервно поправляя платье. Она решалась попросить об одолжении, принимая во внимание события прошлой ночи, и наконец решилась-таки обратиться с просьбой, которая кардинально противоречила ее новым принципам в отношении магии – так волновали ее воспоминания о высокомерной Исидоре и самоуверенном Адлере.

– В общем дело в моих волосах, Самулиган, видишь ли...

Слуга осклабился жуткой, чересчур зубастой улыбкой.

– Вернее-с, – перебил он её, – дело в волосах, которые я не вижу.

Уна кивнула, щеки слегка зарделись.

– Ну, в том-то и проблема. Не видишь, потому что их чик-чик... Неприятный инцидент с плохим дяденькой и гильотиной.

– Я в курсе-с, – сухо ответил Самулиган. — А магию использовать для побега не догадались-с?

– Конечно, догадалась, – ответила Уна, – но было поздно. В любом случае, юной леди не пристало появляться на публике в таком виде, – девушка указала на свою макушку, – поэтому я хотела бы...

Уна замешкалась.

– Чтобы я вырастил ваши волосы? – закончил фразу слуга.

Дьякон каркнул на хозяйку:

– Какое лицеме-е-ерие! – облетев Уну вокруг, ворон спикировал на туалетный столик. – То ты критикуешь волшебство, то ты просишь дядюшкиного камердинера наколдовать тебе волосы!

Девушка обернулась к птице, вздернув брови от возмущения:

– Есть существенная разница между магией фей и человеческой магией, Дьякон. Два различных подхода. И ты прекрасно об этом знаешь.

Ворон откашлялся, как делал всегда, когда собирался выдать очередную порцию энциклопедической мудрости.

– В действительности, существует четыре вида волшебства. Во-первых, магия фей, к которой относится любое волшебство, произведенное волей фей. Затем существует естественная магия, она же самая редкая из всех: когда рождается человек, обладающий магией фей, но не способный ее контролировать, как феи. Такая волшебная сила, как у тебя. Далее – искусственная магия, она же «приобретенная сила», которой пользуются обученные волшебники, такие, как твой дядюшка, и которую нужно познавать десятилетиями и постигать через ментальные практики, зельеварение, и тэ дэ, и тэ пэ. И наконец, обывательская магия – возможно, самая опасная из всех, потому что используется плохо осведомленными людьми для вредительства посредством заколдованных предметов.

Уна вновь закатила глаза.

– Благодарю за короткий ликбез, Дьякон, но, как я уже сказала, человеческая магия, естественная или приобретенная, в лучшем случае работает с перебоями, в отличие от магии фей, на которую всегда можно положиться.

– Положиться? – недоверчиво уточнил ворон. Он взмыл в воздух, облетел слугу, скептически оценивая того. – Надо бы еще проверить...

Самулиган только улыбнулся ещё шире.

Уна ответила тем же. Самулиган Чудесный, какой он был необычный: абсолютно непохожий ни на кого из знакомых Уны. Вот уже пять сотен лет он прислуживал обитателям Маятника, еще с незапамятных времен, когда древние маги наложили на него заклятие пожизненного рабства.

С учетом того, что в теле Самулигана текла бессмертная магическая кровь, заклятие казалось еще менее гуманным. Однако сам он никогда не корил судьбу, даже вида не подавал. Дядюшка Александр как-то рассказал Уне, что Самулиган был могущественным генералом Королевской армии фей в период Великой войны, он сражался под знаменами Королевы против сторонников Освальда Великого.

Глядя на слугу, пока он в полный рост стоял в дверном проеме в нарядных сапогах, плаще и ковбойской шляпе – старомодный древнейший стиль родом из волшебной обители, прижившийся на Диком Западе, – Уна легко могла представить, как его высоченная мрачная фигура заставляла трепетать от ужаса сердца врагов.

Эльф не старался запугать Уну, чем частенько баловался, шокируя остальных жителей Темной улицы. Однако девушка никогда не была уверена в том, что можно ожидать от Самулигана в каждой конкретной ситуации.