Егор Фомин - Одиночества нет

Лена нарочно отказалась идти с остальными коллегами, ей хотелось в итоге оказаться одной. Шла туда, куда идти, в общем-то, не хотела.

Оказавшись на перекрестке Кузнечной улицы, куда нужно было свернуть, девушка решила, что стоит еще прогуляться, и прошла мимо. Она собиралась обойти квартал и подойти к кабачку Кнутссена с другой стороны. Лена прошла дальше и на перекрестке повернула на старую улочку, с крохотными двухэтажными домиками, с геранью и фиалками в ящиках под окнами, такую узкую и кривую, что для тротуаров места не оставалось. Верхние этажи нависали над нижними, а в стены домов были вделаны фонари. Однако за следующим поворотом обнаружилось, что улица вновь поворачивает, но уже налево, а это было совсем не то, что ожидалось.

Пройдя еще десяток шагов, Лена поняла, что заблудилась. Дома стояли сплошной стеной, на первых этажах не было ни одного кафе или магазинчика, только тяжелые деревянные двери, окованные железом, низкие и неприветливые. Стены почти смыкались над головой, оставляя вверху ничтожно маленькую полоску неба. Лена испугалась, что не найдет дороги назад, что исчезнет, растворится в этом мрачном старом городе, под древними черепичными крышами. Она понимала, что бояться этого глупо, но ничего не могла с собой поделать. На улице не было, никого, кто мог бы подсказать дорогу, а стучать в двери казалось бессмысленным.

Какую все-таки чушь говорил трубочист! Как только можно додуматься, что одиночества нет? Вот же оно! Одиночество! Полное! Сейчас здесь она совершенно одна и совершенно беспомощна!

Вдруг Лена услышала за спиной странный ритмичный звук. Девушка обернулась и увидела белую с черными пятнами собаку, вышедшую из-за поворота. Та совершенно спокойно трусила вверх по улице, и когти с тонким цоканьем стучали о камни мостовой. Девушка решила, что спасена. Сейчас появится хозяин собаки, и подскажет дорогу, однако собака оказалась совершенно самостоятельной. Опустив голову и чуть вытянув хвост, она бежала куда-то по своим делам, и ей не было никакого дела до девушки. Со стороны она выглядела точь-в-точь как человек, спешащий домой на обед.

Собака прошла мимо и вскоре скрылась за поворотом. Поразмыслив, Лена решила, что это все-таки хороший знак. По крайней мере, там не тупик. А раз так, куда-нибудь она выйдет. И Лена пошла вверх, вслед за собакой. Улица вывела на новый перекресток. Подняв голову, Лена разглядела над крышами шпили церквей на Трех Крестах. Теперь ясно представлялось куда идти. Она зашагала в выбранном направлении и вскоре вновь вышла на перекресток Успенской и Кузнечной улиц. Впереди за деревьями белела небольшая церковь, слева темнела вывеска кабачка, за которой виднелось еще одно кафе — «Белая Чайка», а у тротуара сверкал канареечный «Фольксваген-Жук». Лена была на месте. Вновь подумалось, что ей совсем не хочется обедать с чужими и, в общем-то, не особенно симпатичными людьми.

Когда она вошла в темный полупустой зал кабачка, новые коллеги все еще ждали заказа. Сидели за длинным столом из желтых струганных досок и пили пиво. При виде Лены, они сразу же засуетились. Павел, а вслед за ним и Михаил вскочили, стараясь устроить девушку. Она про себя грустно усмехнулась и уселась на лавку рядом с Михаилом.

— Что ж, — пожал плечами Паша. — Зато вы сидите напротив, и я смогу беспрепятственно лицезреть ваши прекрасные глаза!

— Вот павлин! — усмехнулся Вася, на другом конце стола, отхлебывая пиво. — И как ты об такие фразочки язык не ломаешь?

— Ну-ну, — покачала головой Ольга Сергеевна, — потише, Васенька, веди себя прилично.

Паша, однако, не моргнул и глазом:

— Опыт, друг мой! — сообщил он. — Опыт в таких делах решает все!

Света и Наташа отчетливо хихикнули, а Ольга Сергеевна неодобрительно вздохнула.

— Мы решились сделать выбор за вас, — наклонился тот к плечу Лены.

— Заказали печеную мокрель, — перебил его Павел. — Одно из лучших блюд кнутссеновской кухни!

— Почему бы и нет, — пожала плечами Лена. — Быть в приморском городе и не есть рыбы…

— Просто вульгарно! — закончил за нее Паша.

Вася громко и как-то даже презрительно отхлебнул пива.

— Только напитков пока вам брать не стали, — продолжил Михаил. — Вы будете пиво?

— Или лучше ликерчика? — опять встрял Паша. — «Елизаветы» или «Белой Чайки»?

— «Белой чайки»? — медленно переспросила Лена. — Нет. Не стоит.

Она обвела взглядом стол, убедилась, что не только мужчины, но и женщины сидят с пивом, пускай и с кружками поскромнее: