Сандра Вог - Серебряный вечер (ЛП)

— Благодарим вас, госпожа Ева, — прошептали жители в унисон. — Благодарим вас, госпожа Ева.

Я кивнула каждому и пошла дальше одна.

— Госпожа Ева, — услышала я восхищенного Рафинна. — Она не боится смерти.

Да. Никаких слез, никакого страха смерти. Скривившись, я ушла от них.

Вдали от них я улыбнулась. Бояться смерти? Нет. Я была бы ей рада.

2

Я была бы этому рада.

Слова повторялись, словно песня. Они сопровождали меня на всем пути по покрытому мхом берегу руки. Я остановилась, чтобы смыть с рук события прошлых дней, по очереди снимала вещи — накидку, платье, нижнее белье и сандалии. Я отмывала кровь и пепел с каждой вещи, водя по ним камнями со дна реки медленные круги. Я отмыла камешками и себя, пока не стала такой же чистой, как и моя одежда, пока мои волосы не стали снова серебристыми.

Я оставила все сохнуть на берегу и плюхнулась в реку, нырнув ко дну. Я любила плавать, смотреть, как на воде и каплях ее на коже сверкает солнце, таким было исцеление для меня. Но сейчас эта тишина заставляла воспоминания звенеть в ушах: звон мечей, крик монстра, рев огня на площади Мерит. Я не могла этого исправить.

Я была бы этому рада. Я пела это под водой, глядя, как вверх уносятся пузырьки, а закат окрашивал воду в кровавый цвет.

Позже я растянулась рядом с одеждой, чтобы высохнуть, и ждала, пока угаснет свет. Еще позже я собирала водяной кресс, фенхель и дикую морковку на ужин, добавив немного сушеного мяса, которым отблагодарила меня одна из деревень. Методично, аккуратно, без эмоций. Я нанесла немного масла из листочка беррита на веточку и зажгла ее, словно свечу.

Я невольно выполняла действия, что помогали выживать, хотя я этого и не хотела.

Горькая правда: я могла повторять, что буду рада смерти, но отдаться смерти было почти невозможно, даже в хватке Трота у меня не получилось. Я была плоха в этом, но я не могла отпустить себя.

Это была слабость, а не трусость. Можете звать это долгом, виной из-за моего дара. Целители знали слишком много. Мы часто работали с Природой и могли заметить растения, что можно было есть, что могли спасти. Мы могли легко найти воду, разжечь пламя, устроить укрытие от бури, определить направление… Наши руки испускали успокаивающую энергию в других, ускоряли исцеление. Мы инстинктивно защищали себя. Защищали от попыток забрать нашу жизнь раньше времени.

Рядом со своим скудным салатом я поставила две склянки с травами из своей сумки и смотрела на них, пока ела. Только два флакона. Миньон был слишком ценным, чтобы неправильно использовать, и я оставила его в сумке. Но гелиотроп и тис были милой отравой. Я часто вытаскивала их, открывала склянки и вдыхала насыщенный земной аромат одного и вишневый запах другого. Я представляла, как проваливаюсь в сон.

Уснуть. Это я планировала, потому и ушла из Мерит, потому и бросила бабушку и Ларк на рассвете, не попрощавшись, и ушла от своей жизни. Я не могла остаться и страдать. Это было словно заканчивать вышивку без основного цвета, и не могла терпеть эту тусклую картину, это одиночество. Я хотела к Райфу. Я хотела, чтобы он не умирал.

Рука невольно потянулась к тису. Я коснулась пальцем гладкого стекла, повернула склянку, чтобы посмотреть на темные кусочки внутри. Из некоторых растений яд испарялся, если их нарезать и высушить. Но не из тиса. Медленно разжевать, случится расстройство желудка, смерть наступит быстро… Я делала так много раз — смотрела или нюхала склянки, вспоминала эффекты, хотела сунуть в рот содержимое. Каждый раз я была уверена, что смогу подавить инстинкты, но каждый раз я обнаруживала себя собравшей вещи и отправившейся в путь в тумане. Очередной ужин, еще одна ночь, еще одна разрушенная деревня.

Пальцы нашли крышку. Я сжала ее между большим и указательным пальцем.

«В этот раз, Эви. Если бы ты только смогла…»

Фенхель стал горьким. Я выплюнула его, вытерла рот и спрятала склянки в сумку раньше, чем осознала это.

Дыхание перехватило. Я содрогнулась. Пальцы коснулись предметов, что я прятала под швом на дне сумки. Воспоминания о доме, что я взяла с собой, вещи, что могла сохранить, что ранили сильнее и больнее любого яда.

Перо жаворонка и плетеное кожаное кольцо.

Перо напоминало о Ларк. Я подобрала его с дорожки в саду вскоре после того, как она ушла за Всадниками. Это был не знак, но перья жаворонков были редкими, найти его было приятно. А кольцо? Кольцо носил дедушка Райфа, которого растерзали Троты. Во время атаки на Мерит Райф вернул кольцо, что в качестве трофея оставили Троты. А я забрала его из мертвой руки Райфа.