Анастасия Акулова: Потеряный мир

Ллиана, сдвинув брови, пристально посмотрела на мать.

Та сидела, сложив руки на коленях и неотрывно смотрела на дочь остекленевшими, увеличившимися в размерах глазами, походя на оракул.

— С чего ты… почему ты так решила? — запинаясь, спросила девушка. Её испугала уверенность, с которой мама произносила те слова.

Она не ответила, несколько минут бездвижно сидя в кресле. Затем сказала:

— Тебя так или иначе заставят идти в поход, потому что фея нужна для того, чтобы с помощью магии увеличивать силу отряда. Даже твоих немалых сил, которых у тебя вообще больше, маловато на целую армию на протяжении всей войны. Здесь нужна полностью бессмертная энергия, а не бессмертная наполовину.

Ллиана заикнулась, Подавившись чаем.

— Бессмертная? — в недоумении переспросила она, — это ты сейчас образно, да?

Мама на полном серьёзе отрицательно качнула головой.

— Я сказала то, что сказала, — ответила та, — ты никогда не спрашивала себя, дорогая, что с тех пор, как тебе исполнилось шестнадцать люди стали говорить, что мы похоже скорее на молодых сестёр, чем на мать и дочь.

— К чему ты клонишь? — не понимая насторожилась девушка.

Та вздохнула, словно ей пришлось сейчас иметь дело с бестолковым маленьким ребёнком.

— К тому клоню, что я бессмертная, — пояснила она, — что я должна пойти вместо тебя. Ради твоей безопасности и успеха.

Ллиана сначала тупо открыла рот, в полнейшем шоке. Затем как-то неестественно расхохоталась.

— Мам, ты часом не… — начала она.

Та повелительным жестом остановила её.

— Ты хотела узнать моё имя, — перебила её мать, — так вот — меня зовут Кассандра. Тебе о чём-нибудь говорит это имя?

Девушка застыла, как бездвижный, холодный кусок льда.

— Дочь материализовавшихся людских Мыслей, — тихо прошептала она.

Та лишь кивнула в знак согласия.

— Верно, — выдержав неловкую паузу сказала мать, — дочь Мыслей, не имеющих плоть, но способных рождать её… так, кажется, говорилось о наших родителях. И это правда.

— О вас? — Уже ничего не соображая, пролепетала девушка.

— Да, — ответила та, глубже укутавшись в плед, — Мы — это создатели. Существа, сотворившие по воле Господа этот, параллельный людскому мир. Всего нас было четверо, и мы поровну поделили землю. Теперь же нас трое…

В её голосе скользнула печальная нотка. Однако она продолжала.

— Первый — Кельвин — создатель гномов. Все мы создавали себе подобных…

Второй — Вотан — создатель оборотней. Самый глупый и быстрый из нас.

Потом я… я создала фей, и их страну, Фэйридан.

Четвёртый… сама знаешь. Его изначально звали по-другому, я уже забыла, как… он казался мне самым сильным и благородным, как ни странно. Он всегда выполнял свои обещания. Однако был он суров. И когда эльфы взбунтовались, он дал себе слово отомстить. Победив, он убил Вотана, променяв силу эльфа на силу оборотня. Меня он заточил, но мне удалось бежать. Теперь он правит моей страной, правит уже две тысячи лет. Он так же нашёл оставшиеся два Осколка Сердца Снов и стал почти всесильным. Если он обретёт третий осколок, который таится в тебе, чего он может добиться, только убив тебя, или с твоего согласия, он станет вообще бессмертным, и будет править вечно…

— Что за бред? — возразила Ллиана, уже почти веря, — как такое…

— Запомни, возможно всё, — снова перебила её мать.

— А как же тогда появилась я? — задала девушка волнующий её вопрос.

Вздохнув, мать ответила.

— Когда Деймос ушёл в изгнание и намечал план мести, — певуче продолжала рассказ она, — в Левенделле царила другая династия. Великая династия… А твоим отцом был самый лучший человек на свете, притом один из её представителей…

— Что?! — Ллиана не верила своим ушам, — эльфийская королевская династия оборвалась две тысячи лет назад!

— Да, — согласилась Фэйри, — и твой отец был последним из этого рода.

— Король Теоден?! — С усмешкой переспросила девушка, — а меня ты две тысячи лет вынашивала?

— Нет, — пояснила та, — когда уже приближалось время сражения, Теоден отправил меня в самое надёжное место — на Землю, так как Деймос мечтал мне отомстить, у нас с ним личные счёты. Однако портал, через который я прошла, был не простой — временной. Таким образом, меня не только отправили в убежище, но ещё и перенесли на две тысячи лет вперёд. Однако во время последней нашей встречи с твоим отцом, он сказал кое-что крайне важное… про тебя.

Веря и не веря, Ллиана жадно ловила каждое слово матери.