Джон Толкин - Хоббит

Бочки вынесло под нависающие ветки деревьев. Бильбо гадал, что чувствуют гномы и много ли воды натекло внутрь. Некоторые бочки осели в воде – хоббит заключил, что это те, в которых его друзья.

«Только бы крышки не отошли!» – подумал он. Впрочем, скоро ему стало не до друзей – тут бы самому остаться живу. Ему удавалось держать голову над водой, но он уже весь продрог и не знал, подвернется ли удачный случай выбраться на берег, или он раньше умрет от холода.

Удачный случай все-таки подвернулся: течение прибило несколько бочек к мелкому берегу, где они зацепились за корягу. Бильбо смог вскарабкаться на свою, пока ее удерживали соседние. Он распластался на животе, как мокрая крыса, с трудом удерживая равновесие. На ветру было холодно, но лучше, чем в воде. Только бы не упасть, когда бочки поплывут дальше!

Вскоре течение оторвало их от коряги и вынесло на стрежень. Удержаться наверху оказалось и впрямь очень трудно; однако Бильбо кое-как справился, хоть и с большими неудобствами. По счастью, он был совсем легонький, а бочка – большая, к тому же отяжелела от воды. Ему казалось, что он едет без стремян и узды на толстом пони, который каждую минуту норовит покататься на траве.

Таким манером мистера Бэггинса вынесло наконец к месту, где деревья росли реже. Между ветками проглядывало бледное небо. Река неожиданно разлилась: здесь она впадала в Лесную, бегущую от королевских врат. Лесистые берега расступились. В темной воде, дробясь, отражались звезды и облака. Стремительное течение Лесной повлекло бочки к северному берегу, в тихую заводь за длинной галечной косой. Над отмелью нависал береговой уступ, а чуть восточнее в реку вдавался скалистый мыс. Бо́льшую часть бочек выбросило на отмель, и лишь несколько прибило к каменному причалу.

На берегу уже поджидали эльфы с шестами. Они быстро вытащили бочки на мелководье, пересчитали, связали вместе и оставили до утра. Бедные гномы! Бильбо и то было лучше. Он слез со своей бочки, добрел до берега и направился к ближайшей хижине. Хоббит так долго пробавлялся чужим, что уже не мучился совестью, когда выпадал случай поужинать без спроса, к тому же он был по-настоящему голоден, а не просто вежливо интересовался, что тут у хозяев повкуснее. Различив за деревьями огонек, бедняга уже мечтал согреться и обсушиться – мокрые лохмотья прилипли к телу, с них капала вода.

Нет надобности долго распространяться о его ночных похождениях: путешествие на восток близится к концу, начинаются последние и самые громкие приключения, так что давайте поторопимся.

Поначалу все шло гладко, Бильбо с помощью волшебного кольца легко проник в дом. Но потом его все же обнаружили по мокрым следам и воде, натекавшей повсюду, куда бы он ни сел; к тому же он начал шмыгать носом и, не успев спрятаться, выдавал себя громким «апчхи». Очень скоро в деревне начался переполох, однако Бильбо скрылся в лесу, прихватив хлеб, кожаную флягу с вином и пирог, испеченный не про него. Остаток ночи пришлось сидеть мокрым, вдали от огня; впрочем, согревшись вином, он даже вздремнул немного на куче сухих листьев, несмотря на ночную прохладу.

Проснулся хоббит от особенно громкого чиха. Брезжило серое утро, от реки доносился веселый гул. Бочки связывали вместе; скоро эльфы-плотогоны отправятся на них к Озерному городу.

Бильбо снова чихнул. С одежды больше не капало, однако он промерз до костей. На задубевших ногах хоббит добежал до берега и еле успел в суматохе незаметно пробраться на бочки. По счастью, было пасмурно, и он не отбрасывал тени, а главное, больше не чихал.

Эльфы, стоя на мелководье, уперлись в плоты шестами. Бочки заскрипели.

– Тяжеленько идут! – ворчали одни.

– Да и осели низко. Некоторые, видать, не пустые. Кабы приплыли они днем, стоило бы заглянуть внутрь! – говорили другие.

– Некогда! – крикнули плотогоны. – Толкай!

Сперва медленно, потом все быстрее и быстрее бочки понеслись по течению. Эльфы, стоя на скалистом мысу, шестами вытолкнули их на стремнину.

Гномы вырвались из королевской темницы и плыли к озеру, но вот живые или мертвые – это предстоит узнать.

К середине дня распогодилось. Река описала широкую дугу, огибая каменный уступ слева. Глубокая вода под отвесным обрывом бурлила и плескалась. Внезапно берег пошел вниз, деревья исчезли. Перед Бильбо открылась широкая низина, где река разливалась на сотни вьющихся рукавов, усеянных островками, или терялась в болотах, образуя старицы; и лишь главный поток несся все так же быстро и полноводно. А далеко-далеко, увенчанная рваными тучами, высилась Одинокая гора! Ее отроги еще скрывались от глаз, и она единовластно царила над топями и лесами.