Этьен открыл только тогда, когда я уже отчаялась до него достучаться и начала барабанить в его дверь и ногами и руками, крича при этом "Этьен, открывай! Я знаю, что ты занят, но мне срочно!". Выскочивший растрепанный дроу, в наспех натянутых штанах и расхристанной рубашке злобно зыркнул на толпу студентов привлеченных моими криками и те молниеносно поняв намек, быстренько рассосались. Я одобрительно хмыкнула.
— Привет! Сильно отвлекла?
— А что не видно?! — злобно прошипел эльф.
Я с улыбкой пожала плечами, одновременно пытаясь заглянуть за придерживаемую Этьеном дверь, что бы разглядеть которой же повезло на этот раз. Друг понятливо хмыкнул и, сделав шаг вперед, вышел в коридор и закрыл за собой дверь как раз в тот момент, когда из его апартаментов раздалось тихое шуршание и плохо видимый в полумраке, но явно женский силуэт, скользнул от постели в сторону к креслу, на которое эльф обычно сваливал свою одежду (да и приходящие к нему в гости поступали аналогично). Я скорчила притворно недовольную гримаску.
— Жмот!
Квартерон одарил меня самой яркой и привлекательной улыбкой из своего арсенала (надеюсь упоминать о том, сколько девичьих сердец она уже покорила за последний месяц мне не стоит?) и, перейдя на интимный шепот, замурлыкал мне на ухо:
— Моя драгоценная…моя хъессэ стоит тебе только пожелать, и ты увидишь и узнаешь все что захочешь…
По телу пробежала дрожь, но я постаралась взять себя в руки. Засранец, этот Этьен! Знает ведь как на девушек воздействовать. Он в этом деле можно сказать мастер. За те несчастные два месяца, что мы проучились в УВМА, в его постели перебывали почти все девушки с первого и второго курсов. Исключений можно пересчитать по пальцам. Лично я уверена только в девушках из нашей группы. Аладрина находит себе развлечение сама — молодые люди ходят за ней целыми табунами и готовы разбивать лица соперников, доставать звезды с неба и совершать прочий героический бред только за одобрительный или благодарный взгляд снисходительных карих глаз. Похоже, как я и предполагала в самом начале, у них с Этьеном что-то в виде соревнования. К Умии этот очаровательный прохвост в последнее время начал старательно подбивать клинья и судя по ее иногда мечтательному взгляду, направленного на квартерона, ждать победы на этом фронте ему осталось недолго. К Енаре он относиться как к младшей сестре, буквально не воспринимая ее как девушку, но в любой момент готовый открутить голову тому, кто хотя бы косо на нее посмотрит. Что-то в этом, несомненно, было, но вот что я так до конца и не определилась. А что же касается меня…то тут вообще темный лес. Его попытки затащить меня к себе носили какой-то периодический характер — то он задаривал меня цветами и всевозможными безделушками и конфетами (откуда в этом мире шоколад для меня тайна за семью печатями!), то резко терял интерес и общался как с обычным другом. С чем связаны его подобные приступы выяснить не удавалось, поэтому иногда рядом с ним я чувствовала себя загнанной мышью, находящуюся в лапах кота.
Примерно как сейчас. Что меня бесило больше всего так это то, что меня к нему тянуло. Не особенно сильно, но ощутимо и сопротивляться его уловкам и отвергать недвусмысленные предложения становиться все тяжелее и тяжелее. Я не могу сказать, что влюбилась… просто, рядом с ним я чувствую себя защищенной. Рядом с ним мне было спокойно и уютно. Хотя тоже самое я чувствовала и когда была рядом с Кармием. Но разница все же была — Кармия окутывала аура тайны, и мое вечное любопытство изнывало от сознания того, что оно не может сунуть свой нос в колодец души Гаронского. И еще кое-что…может быть глупость, но все же. Для меня в мужчине очень важен запах. Нет, не тот, что называют настоящим запахом мужчины — пота и агрессивной силы, а какой-то особенный, присущий только ему. Для меня каждый близкий в этом мире человек пах по особенному. Те, кто спас меня и помог выжить: Верих — солнечным днем и травами полей, Вестия — лунной ночью ландышами, которые не растут в этом мире, Фаран — лесом после дождя и вишней. Друзья, появившиеся в Университете: Кармий — старыми книгами и чем-то терпким и сладким, Этьен — ветром в горах с тонким ароматом лилий, а Енара — зелеными яблоками и пионами. Но среди всего этого многообразия не было чего-то родного и близкого. Я знала, что когда-нибудь я почувствую тот самый аромат. Единственный…
Но пока именно поэтому я продолжала сопротивляться завлеканиям Этьена, который между прочим уже совершенно по хозяйски обнял меня за талию и начал целовать в шею. Было очень приятно, но мое упрямство, столь же известное, как и любопытство, отвесило мне увесистую моральную затрещину при одобрительной поддержке чувства долга и ответственности. Я встряхнулась и откинулась чуть назад в объятиях друга, что бы смотреть прямо ему в глаза.
Читать дальше